Дар (часть 3) (СИ)

Варп мог по праву ликовать. Его порождение было всемогущим. Этот зверь был поистине божеством, но, в отличие от прочих богов Хаоса, у него была плоть, благодаря которой он мог существовать вне Имматериума. Тело, чудовищно изуродованное, но неуязвимое.

Вселенная была обречена с того момента, как существо родилось в глубинах Океана Душ.

Это уже было.

Слова пришли с легким дуновением ветра, не принесшим никаких запахов.

Это. Уже. Было. Это. Ложь. Это. Не. Ты.

Слова звучали в ветре. Мягко, убаюкивающе. Едва ли это могло отвлечь тварь, но волк остановился, озираясь по сторонам. Нечто было не просто голосом. Не обладая запахом, оно чувствовалось вокруг. Зверь прижал уши и оскалился. Что-то было неправильно даже для его сознания, ставшего очень простым и бесхитростным.

Один шаг назад. Еще один. Все более нетвердые. Но, внезапно, голову сжало нечто. Зверь рыкнул и попытался вырваться из чужой хватки, но ему не удалось, и все тело, каждый его нерв пронзила настолько жуткая боль, что все посулы и угрозы Неделимого разом померкли в памяти.

***

Антей удивленно уставился на снежно-белую поверхность под руками. Это действительно был снег, но было довольно тепло – не холод космоса, высасывающий жизнь, а обычный зимний мороз, лишь пощипывающий кожу легионера, но Волку нечего было опасаться. Воздух тоже был кристально чист и свеж. Он приятно охлаждал пересохшее горло.

Желая убедиться, что это не обман, Волкодав смял ком снега в ладони, а затем, не чинясь, просто лизнул его. Понимая, что хочет пить, он вгрызся зубами, чувствуя, как в горло стекает талая вода. Вода. Чистейшая. Не замерзший метан или аммиак, как на очень многих планетах, а простая чистая вода.

У мира не было жизни. Именно так было правильно. Каждая планета чувствовалось как живое существо, но не эта. Здесь все было реально, и, в то же время - безжизненно. Ни единого запаха, никакого особого вкуса или цвета. Все было белым. Даже тени были странные. Белые тени.

Только одно могло породить такое место, и Волкодав зарычал, поднимаясь на ноги и сжав кулаки. Рычание оборвалось, когда он случайно увидел сначала свои руки, а потом и остальное тело. Оно было таким же, как в тот раз, когда он самовольно вырвался из саркофага. Оно было новым, без переломов и шрамов.

Почуяв приближающуюся опасность, он развернулся.

========== Глава 88 ==========

Варп. Всемогущий убийца и повелитель жизни. Единственная среда, через которую могут относительно быстро переправляться корабли Империума и сообщения астропатической связи. Место, где время ничего не значит и может не просто искривляться. Оно может останавливаться. А еще, войдя в Имматериум, корабль может вынырнуть в материальный мир в будущем или прошлом, стоит только навигатору совершить даже маленькую ошибку. Или не вынырнуть вовсе. Такое случается не так уж редко, но такова цена.

Однако, изменчивость времени и пространства – не единственная и не главная опасность хаоса. Для жизни опасна жизнь. Извращенная и уродливая жизнь варпа, питаемая черной энергией материального мира. Страх, боль, ненависть, зависть. Всё, что осознанно или нет рождается в материальной вселенной, получает отклик в хаосе. Порой даже светлые эмоции, такие как любовь и надежда, искажаются самым чудовищным образом. А когда пути материи и не-материи соединяются, первая уступает.

Корабль умирал. Он умирал, как умирают крупные звери. Медленно, мучительно. Его искусственный организм всеми правдами и неправдами силился сохранить крупицы тепла и энергии, но было уже поздно. Истерзанное варпом, судно, умирало, и ничто больше не могло вернуть его к жизни. Даже самые умелые механики и лекари машин не в состоянии более спасти хоть часть его. Нечего было возвращать, даже окажись рядом с ним кто-то, настолько могущественный. Отсек за отсеком теряли драгоценный воздух, и с его уходом угасали и жизни экипажа, каким-то чудом сумевшего выжить несколько мгновений в пучинах хаоса.

Отключившиеся генераторы поля Геллера, едва ли не самая надежная часть корабля, лишили экипаж последней защиты. Всего мгновения оказалось достаточно, чтобы когти порождений варпа вспороли обшивку. Их привлекала жизнь, и ее здесь было много.

Яркими огоньками горели души в буйстве безвременья. Тысячи хищников, привлеченные таким обещанием добычи пришлю сюда, чтобы попытаться насытить свой вечный голод.

Люди умирали, даже не понимая ничего. Практически все были пожраны безжалостными существами, лишь с некоторыми они решили поиграть, дабы насладиться страхом жертв.

Самой сладкой была жертва, запертая на почти обесточенном капитанском мостике. Самая последняя, единственная оставшаяся в живых.

На этом корабле для старшего офицера имелось собственное поле Геллера, защищающее индивидуально капитана. В кресле, сжавшись и закрыв глаза, сидела женщина. Близость смерти показывал и педантично отщелкивал светозвуковой дисплей таймера поля. Секунды по его показаниям. Минуты, секунды или годы по ее ощущениям. Все это было неважно. Она не смотрела на него. Зная о неотвратимости своей судьбы, она молилась.