Дар Кроуги

Проснулась поздно, адски болела голова. Обнаружив, что половина постели Рагонга смята, я улыбнулась. Но радость быстро прошла. Голова просто раскалывалась, я сжала ее руками, надеясь хоть немного унять мигрень. Наверное, последствия вчерашней прогулки мага из свиты Эруана в моей голове. Вот демон, чтоб его! На глаза попался мой медальон, валявшийся в ногах. Странно, не помню, чтобы я его снимала. Медленно поднявшись с постели, стараясь не двигать головой, я снова надела его. Затем отправилась на поиски Тиральды, чтобы та попросила Велада унять головную боль. Экономка обещала найти его или другого лекаря, пока я буду приводить себя в порядок. Я стояла не шевелясь, пока Динара и Собель одевали и причесывали меня. К моему облегчению, вернулась Тиральда быстро и сообщила, что Велад уже ожидает. Оказалось, Келдрик опередил экономку и уже передал дворфу, что, возможно, мне понадобятся услуги лекаря. Интересно, как рыжий советник узнал о моей головной боли раньше Тиральды? Я покосилась на служанок. Собель еще в имении заигрывала с ним, возможно ли, что она шпионит по его указке?

Боль становилась невыносимой, и под конвоем Сетсея я немедля отправилась на первый этаж дворца. Кроме стражи и прислуги нам не встретился ни один придворный. Рагонг оказался прав, предположив, что весь дворец после веселья предпочтет отсыпаться до обеда. Надеяться на обещание князя о прогулке по замку, скорее всего, после вчерашнего происшествия на балу не приходится. Наверняка он занят, и мне придется развлекать себя самой. Глянула на Сетсея. Сегодня он был в привычной форме, но я никогда не смогу забыть его во вчерашнем щегольском наряде. Интересно, откуда он родом? О драгонах я знала совсем мало, только что они довольно малочисленны и их логовища можно встретить рядом с болотами Каймаль. А как он оказался в Кроуги и чем заслужил безоговорочное доверие Рагонга?

Но пристать к драгону с расспросами не успела, потому что мы уже вошли в картинную галерею и обнаружили дремавшего в кресле Велада. Белая борода спокойно поднималась и опускалась под размеренное дыхание дворфа.

Сетсей негромко шикнул, привлекая внимание спящего директора. Услышав нас, Велад бодро поднялся и приветливо улыбнулся. Посмотрел на меня изучающим, обволакивающим взглядом. Так же он смотрел, когда мы впервые встретились. Теперь я понимала: он ищет очаги боли. Не расспрашивая, дворф попросил присесть и приложил теплые руки к моему лбу, отчего головная боль улетучилась почти мгновенно.

– Вам надо позавтракать, – заботливо сказал он.

– Составите мне компанию?

Велад добродушно кивнул. Сетсей удалился, оставив меня под присмотром Велада, справедливо решив, что в компании директора Фебраны я в полной безопасности. Завтракали мы на балконе с выходом в сад, где цвели десятки кустов ромуруток всех мыслимых цветов и оттенков: от белого и голубого до ярко-розового и аспидно-синего.

После завтрака мы неспешно прогуливались по длинной галерее и разглядывали картины. Велад с радостью рассказывал об истории некоторых полотен. Я остановилась у огромной темной картины, с которой на нас смотрели трое суровых мужчин. Они были обриты налысо, а их глаза обведены черным углем, что делало и без того неприветливые взгляды еще более устрашающими. В портрете было нечто отталкивающее, как зияющая чернота сырой могилы. Их одежда также казалась странной: верхняя часть походила на воинские доспехи, а нижняя имела юбку до пола, чем напоминала монашеское одеяние. Но самой большой странностью был жесткий воротник, который доходил до самого носа, скрывая шею и всю нижнюю часть лица. Я ошибочно предположила, что это воины, но директор поспешил развеять мою догадку.

– Это первые служители ордена отступников, точнее, бывшие служители. Всех, кто изображен на этом полотне, давно нет в живых.

Я вспомнила, где слышала о них прежде.

– Рина Перва упоминала орден на уроке. Отступники ищут символ чистой руны.

– Да, по крайней мере так было ранее. После смерти старого магистра и избрания нового орден закрылся от внешнего мира. Чем они занимаются сейчас, никому не известно, – задумчиво ответил Велад.

– Зачем искать чистую руну?

Дворф почесал бороду.

– Кажется, они верят, что символ чистой руны откроет миру магию небывалой силы.

Я нахмурилась. Сильная магия, сосредоточенная в руках этих угрюмых людей с картины, не обещала ничего хорошего.

– Но нам не стоит волноваться, ордену не одна сотня лет, и они даже не приблизились к разгадке этой тайны. Скорее, орден – оплот жизни тех, кто тешит свое самолюбие мыслями о причастности к чему-то великому и таинственному.