Дар(СИ)

Невольно в сознание Зиберины закралось подозрение, но она постаралась прогнать его, отрицая даже малейшую возможность этого. И выдохнула, начиная понимать... Почему она считала, что для неведомых врагов короля могли существовать какие-то преграды, если они уже доказали свою силу? Она и сама знала, сколь сложным был путь, который они выбрали, чтобы избавиться от неугодного правителя. Узнать о яде, и тем более, создать его, мог только действительно одаренный и умный человек, наделенный не только талантом к зельеварению, но и обладающий редкими, практически уникальными знаниями...

-Вообще-то, есть...

-Прости, что? - В словах Хале было столько неприкрытого изумления, что она не сдержалась и улыбнулась.

Но ее улыбка быстро сошла на нет, когда она вернулась мыслями к не самому светлому и приятному воспоминанию из своего прошлого.

-Я сказала, что такая сила существует, - покорно повторила Зиберина, позволяя ведьме не только услышать ее слова, но и осознать весь смысл сказанного. Маара тревожно переводила взволнованный взгляд с нее на помрачневшую Хале, но не решалась вмешиваться, потому что не понимала, о чем идет речь.

-Любой, даже самый маленький ребенок, если он был рожден магом, знает, что такое невозможно!

-Хале, не так давно ты спросила меня, способна ли я воскресить мертвого? Ты помнишь, что я тебе ответила?

-Не может быть, - ведьма потрясенно качала головой из стороны в сторону, не сводя с нее ошеломлённого взгляда. Ее лицо побледнело от волнения, она несколько раз пыталась заговорить, но обрывала сама себя на полуслове, - ты... Как, как тебе это удалось? И самое главное, зачем?!

Зиберину покоробил укор, прозвучавший в ее возмущенном вопросе, хотя она уже давно пожалела о том, что изобрела это зелье. Но в тот момент, когда она составляла рецепт, а потом и создавала его, следуя всем правилам, ее действия казались ей самой правильными и обоснованными.

-Очень долгое время я боялась, что Райниру удастся отыскать меня. Я каждый день, едва просыпаясь утром, уверяла себя, что это невозможно, ведь я ушла так далеко... Но страх упорно отказывался покидать мою душу, я не хотела оказаться в его руках, совершенно беспомощная и не способная ничего противопоставить его огромной силе.

-И ты создала эликсир, способный блокировать воздействие магии?!

-Да. В то время я сделала много такого, о чем сожалею до сих пор...

-Ты поступила совершенно правильно! - Горячо вступилась за нее Маара, с искренним возмущением и неодобрением глядя на все еще бледную ведьму, смотрящую на нее широко распахнутыми глазами. Лесная встряхнула длинными волосами, с неожиданной злостью глядя на смутившуюся Хале, удивленно и растерянно моргающую, пораженную ее реакцией. - Если был способ защититься от этого чудовища, которое все еще преследует тебя, ты должна была им воспользоваться!

-Маара, - чуть ли не простонала ведьма, - я ни в чем не виню ее. Простите, если я обидела вас обеих своими словами. Просто я испугалась... Представь, что может наделать зелье такой силы, попади оно не в те руки!

-Этого не произойдет, - спокойно пожала плечами Зиберина, на этот раз абсолютно уверенная в своей правоте, - я не делала тайны из создания этого эликсира, прибегая к его помощи. Вполне возможно, что записи об этом могли сохраниться, и кому-то удалось воссоздать рецепт. Но он не будет обладать той мощью, на которую рассчитывают его создатели. Я специально изменила состав, как делала это всегда, когда у моих действий появлялись свидетели.

-Но ты считаешь, что слуги, которые пытались отравить повелителя, принимали этот эликсир? Поэтому никто не может добиться от них и слова?!

-Если вспомнить, какой яд был использован, такой вариант вполне возможен. Кто-то очень могущественный стоит за их спинами, ведь людей или магов, знающих об этом, можно пересчитать по пальцам одной руки. И поверь мне, ни один из них никогда бы не выдал эту тайну добровольно.

-Но что теперь нам делать? Мы должны предупредить Орнта и его отца, что все их усилия тщетны...

-Хале, прекрати, - жестко осадила Зиберина заволновавшуюся и разнервничавшуюся девушку, которая, судя по повышенному тону и интонациям голоса, готова была впасть в истерику, потому что считала, что ничего уже нельзя сделать. Вот только у нее на этот счет было совершенно другое мнение: у любого действия, так всегда она полагала, есть противодействие, - я не сказала, что случившееся невозможно изменить. Мы сейчас же спустимся в темницу. Я должна увидеть пленников своими глазами...

Стражники, неподвижно замершие у больших арочных дверей, забранных толстой и прочной решеткой, при их виде торопливо сдвинулись со своих мест, закрывая собой проход.

-Приказано никого не пускать, - глухо произнес один из них, совсем еще юный, но уже побывавший ни в одном сражении, судя по многочисленным шрамам на лице.