Дар змеи

И тут я увидала его… Надо мной, на ветке чуть повыше. То был лишь краткий миг, чтобы мельком увидеть: черные волосы, белое лицо, красная рубашка… Но вот он снова взмахнул своей грозной палицей, и снова досталось моим рукам. Жгучая боль… Пальцы скользнули, и я не в силах была удержать ветку. На миг я повисла, болтаясь головой вниз, словно летучая мышь, но потом даже ноги мои не могли удержаться, и я, точно камень, упала сквозь стеклянную крышу на стол, который треснул подо мною. Вокруг меня, дребезжа, полетели на пол осколки стекла, издавая какой-то диковинный тонкий звук, словно ледяные сосульки ударяются о брусчатку. Я лежала совсем тихо, не в силах видеть, не в силах шевельнуться, не в силах перевести дух. В первые минуты у меня даже ничего не болело.

Осколки стекла звенели и хрустели. А он направлялся ко мне… Я заметила это, хотя очень многое другое не замечала вовсе. Что-то коснулось моей лодыжки, думается — носок сапога. И тут вдруг вступила боль, не прямо в ногу или в какое-то другое место, а просто повсюду. Я заскулила!

— Мои сны, — прошептал чей-то голос. — Мои! Ты не смеешь отнимать их.

Я не понимала, что он имел в виду, но в голосе его слышалось столько ненависти и безумного гнева, что меня охватила паника. В висках застучало. Прочь отсюда! Я должна убраться прочь. Он желает мне зла, я это слышала. Я попыталась приподняться и сесть, но руки не слушались меня, от них не было толку.

Холодные костлявые пальцы коснулись моей шеи.

Но тут внезапно раздался совсем другой шум, послышались голоса, шаги. Я увидела свет, какой-то полыхающий свет под яблонями.

— Кто там? — воскликнул властный голос.

Сдавивший мне горло зашипел, будто кот, у которого отнимают мышь. Его пальцы на миг впились мне в шею. Но потом он разжал их, и какое-то время я слышала звенящие звуки его шагов, прежде чем он исчез во мраке. «Мне тоже следовало бы исчезнуть, — подумала я. — Они не очень-то обрадуются, когда увидят, что случилось с их теплицей».

Мне удалось приподняться и сесть, а затем встать на колени. Однако же дальше я не продвинулась, потому что внезапно в дверях оранжереи возник огромный толстый седобородый человек в ночной рубашке и с голыми ногами. Он держал в одной руке сковородку, а в другой — подсвечник.

Он стоял, разинув рот, и глядел на весь этот разор.

— Святая Магда! — воскликнул он.

Другой человек, стройнее и моложе, вынырнул из-за его спины.

— Что случилось?

— Эта чертовка расколотила теплицу вдребезги, — ответил толстяк, переступая через осколки.

Отшвырнув сковородку, он схватил меня за руку и поставил на ноги.

— Иди сюда, разбойница ты эдакая!.. Получишь так, что мало не покажется!

— Я не виновата!.. — попыталась сказать я, но он не слушал. Он отвесил мне такую пощечину, что моя и без того сбитая с толку голова закружилась еще сильнее.

— Она истекает кровью, — сказал молодой. — Должно быть, порезалась!

— Так ей и надо! Мало ей, воровке.

По правде говоря, только тут я обнаружила, что кровь стекала мне на руку. Где же рана? Где-то сзади, около плеча.

— Я не воровка… — пробормотала я.

— Разве? — спросил толстяк. — Тогда мы очень извиняемся, мадмуазель. У вас, несомненно, были свои причины перелезать через чужие стены посреди ночи и разбивать стекла в их теплицах!

— Да, но я…

— А свои извинения, девчонка, припрячь для Местера Судьи! Адриан, запри ее в погребе с припасами. Завтра ранним утром ею займется городская караульная служба!

— Нет! Мне нужно…

— Тебе нужно послушно следовать за Адрианом. Тебе еще подфартило, что я не огрел тебя как следует! — Он угрюмо оглядел остатки великолепной оранжереи.

Адриан взял меня за другую руку, ту, что не кровоточила.

— Идем! — приказал он. — Лучше не поднимать суматохи! И не перечить!

Его хватка была значительно мягче, чем у толстяка, а последние слова прозвучали скорее как доброжелательный совет, нежели как угроза.

И тогда я услышала звуки флейты. Слабые-слабые, какая-то нежная успокаивающая музыка.

И тут они замерли, как два пса, услыхавшие, что их хозяин играет на флейте где-то вдали. Но вот музыка прекратилась, и Сецуан скользящими шагами, бесшумно вынырнул из мрака. На нем был длинный синий плащ.

Длинный синий плащ.

Я лишь на какой-то краткий миг увидела того, кто напал на меня, но я подумала…

Я прижала свободную руку к виску. Это было похоже на Сецуана. Но когда я увидела его сейчас… Нет! Это не Сецуан избивал меня палкой. Но кто ж тогда?

— Я могу помочь? — учтиво и тихо спросил он.

Адриан отпустил мою руку. Седобородый толстяк стоял с подсвечником в руке, выставив его перед собой как щит, но внезапно он переменился и залебезил.

— Мы нарушили ваш сон, Мессир? — спросил он. — Сожалею! Это была лишь воровка…

Сецуан затаенно улыбнулся.

— Никакая это не воровка! Это моя дочь!

— О! — воскликнул седобородый с таким видом, будто воровка, которую он поймал, вдруг оказалась переодетой принцессой. — Вон оно как! Мы очень извиняемся! — Он просто ошалел.

— Разумеется, я возмещу ущерб! — заверил Сецуан.

— Само собой! — пробормотал седобородый. — Спасибо, Мессир. Да, но… Я могу быть чем-то полезен Мессиру и юной фрекен?