Дарси

были уже на волейбольной площадке. Это была не очень хорошая площадка. Но, по крайней мере, сетка была почти целая и хорошо натянута. Покрытие было твердым -для меня, в моей коляске, это было очень удобно, но не для тех, кто на него мог упасть.

Я подбросила мяч, пробуя силы. Бэтси стояла на другом конце площадки, отмечая белым порошком штрафную черту. Раздался свисток, и ребята стали собираться на поле.

Пора было определить составы команд.

- Эй, Чип! Дарси! Все в порядке? - Бэтси посмотрела на нас. - Тогда давайте составлять команды.

Разбивка на команды шла быстро. Чип постарался собрать у себя лучших игроков, но зато мне удалось заманить к себе Поля, который, по общему мнению, не знал равных у сетки. Напротив него стояла Эми. В конце концов мы набрали команды и даже запасных игроков: Роситу - новую девочку в нашей общине и Эйприл, которая славилась отдельными красивыми бросками, но в целом была плохим игроком.

Я чувствовала себя не в своей тарелке из-за того, что они были вне игры. Уж я-то знала, каково это.

- Эйприл! Не унывай. Ты же все равно с нами! - закричала я.

- Спасибо и на этом! - хмыкнула Эйприл, пробегая мимо меня.

- Внимание! - закричала Бэтси. - Дарси! Ты начинаешь. Готова?

- Готова! - отозвалась я.

Мама, папа, Моника и Джош аплодировали нам с боковой трибуны вместе с другими болельщиками.

Мы открыли счет, получив перевес в пять очков, но потом потеряли мяч, который перешел к Чипу, и он постарался вернуть славу «бурундукам». После двух очков мяч снова перешел к нам, и Эйприл вышла на площадку. Она сделала дальний бросок, и мяч, едва коснувшись сетки, упал на поле «бурундуков».

- Отлично! - закричала я.

Эйприл, ожидая оваций, победоносно оглянулась на трибуны.

К несчастью, ее следующий бросок был не столь удачен, и «бурундуки», воспользовавшись ситуацией, вышли вперед, опередив нас на три очка. Наша команда снова сделала перестановку, и Эйприл теперь оказалась рядом со мной.

Я не могла вспомнить толком, что же произошло потом. Все, что я помнила, — это мяч, летящий в нашу сторону. Я закричала об этом Эйприл, и она бросилась наперерез ему. Я почувствовала удар, и моя коляска чуть не перевернулась. Эйприл корчилась на земле от боли.

- О-о-о! Я сломала ее... Я ее сломала! - кричала Эйприл. Выглядела она ужасно.

Бэтси свистнула и собрала ребят вокруг себя, чтобы родители могли срочно оказать Эйприл помощь. Я была в шоке. Что я наделала!

Эйприл застонала, когда папа осматривал ее и спрашивал, что у нее болит. Эйприл показывала на свою лодыжку, которая сильно опухла.

- Эта проклятая коляска! Я бы не упала, если бы она не наехала на меня.

Я чувствовала себя ужасно. Я ничего не говорила, да и что я могла сказать?

- Нет, Дарси, ты не подумай! Твоей вины тут нет, - говорила Эйприл между стонами. -Это все твоя ужасная коляска.

Но этой «проклятой коляской» и была я, сознавала или не сознавала этого Эйприл. Мне даже на секунду показалось, что Эйприл это понимает. И я принялась перебирать спицы своей коляски, чтобы отъехать назад.

- Не двигайся, Дарси! - закричала Эйприл. - А то ты проедешь и по второй моей ноге.

- Я не наехала на тебя, Эйприл! Ты сама наскочила на мою коляску!

- Хватит, Дарси! - одернул меня отец.

- Но папа...

- Никаких «но»!

- Что, нога действительно сломана, мистер де Ангелис? - спросила Эйприл.

В это время на площадке появились родители Эйприл. Они вместе с моим папой подняли Эйприл и отнесли ее в медпункт.

Я знала, что ничего не сделала плохого, но от этого мне было не легче. Я и моя коляска, казалось, находились под обстрелом тысячи глаз.

Бэтси увела ребят с поля и подошла ко мне. Она, как обычно, обняла меня за плечи:

- Не надо отчаиваться от того, что произошло из-за твоей коляски. Успокойся. Тебе уже лучше?

Я кивнула головой, слегка лукавя.

- Не принимай все близко к сердцу! - сказала Бэтси, гладя меня по плечу. - Я надеюсь, с Эйприл уже все хорошо. Я сейчас пойду посмотрю, как она там.

Бэтси направилась прочь, но вдруг остановилась и обернулась:

- И помни: что ни делается, все к лучшему, Дарси! Вот увидишь!

Я уж было снова впала в отчаяние, как вдруг заметила двух бабочек, порхающих на другой стороне волейбольной площадки. Они кружились и танцевали, а затем упорхнули куда-то по своим делам. Это был знак мне.

Собственно, то, что произошло, нельзя было считать трагедией. Никто не подорвался на бомбе, и национальная охрана не была вызвана к месту происшествия. Эйприл будет жить. Я, надеюсь, тоже не умру. Жизнь продолжается.

Так что нечего раскисать, жалея себя и Эйприл. Как-нибудь все утрясется. Размышляя так, я тайно поздравила себя с тем, что научилась думать очень трезво и мудро.

И тут подошла Моника:

- Ну что, старина! Сегодня ты в опале? -сказала она.

Я увидела, как Бэтси входит в дверь медицинского пункта.

- Может быть! - ответила я. - А может быть, и нет.

10