Дарси

Весь остаток дороги домой я наслаждалась видом каждого дерева, каждого дома, мимо которых мы проходили, и каждой выбоины на тротуаре. И я как-то по-особенному воспринимала сегодня и нашего приятеля бульдога, радостно встретившего нас у самых ворот своего дома, и сиамского кота, который сделал вид, будто не замечает нас. Возможно, Мэнди, Эйприл и Чип и не огорчились из-за того, что начальная школа окончена, но мне сегодня было очень-очень грустно.

На углу улицы мы расстались: Чип пошел в бассейн, Эйприл - совершенствовать свои гимнастические номера, а Мэнди - к своей коллекции марок.

- До скорой встречи! - крикнула я им, направляясь к своему дому. Затем я оглянулась: все же мы все были хорошими друзьями, несмотря на то, что кое-что мы друг в друге не понимали. Будем ли мы дружить в колледже? Попадем ли в один класс? Будем ли встречаться во время перемен?

Я свернула на узкую дорожку. Отсюда наш дом выглядел, как нарисованный детьми, - белый домик с красной черепицей, с узкой каминной трубой и двумя аккуратно подстриженными кустами по обе стороны парадного входа. За шесть лет, что я проучилась в начальной школе, кусты выросли на голову выше меня. Конечно же, потому, что я в своей инвалидной коляске такая маленькая!

Я глубоко вздохнула. Даже мой родной дом выглядел сегодня совсем по-другому. И только потому, что теперь я была выпускница, настоящая выпускница школы, пусть только начальной, шестилетней, но школы.

Я ехала по дорожке и вдруг вынуждена была остановиться. Мой младший братишка Джош бросил свой велосипед прямо посреди дороги, и я никак не могла объехать его.

- Мама!

Мама открыла дверь, держа в руках кухонное полотенце.

- Сколько раз говорить этому мальчишке, чтобы он не бросал свои вещи где попало! - сказала она и, засунув полотенце под мышку, завела велосипед в гараж.

Никто из нас, конечно, всерьез не сердился на Джоша, просто все мы знали, что для меня надо оставлять путь свободным. Я подъехала к гаражной двери.

- Как прошел день, Дарси? - спросила мама, когда я поднялась в дом по специальному скату, сделанному для моей коляски. Она заметила, что сегодня я непривычно тиха.

- Как всегда, хорошо! - проговорила я, снимая свой пустой ранец с ручки коляски и бросая его в угол кухни. - Мы сдали наши книги, заплатили за пользование библиотекой, а некоторые книги подарили друг другу с памятной надписью.

Я открыла дверцу холодильника, чтобы немного перекусить.

- День, как день. Ничего особенного.

Мама посмотрела на меня таким взглядом, словно хотела сказать, что я что-то не договариваю. Но я всем своим видом старалась показать, что, мол, она должна понять меня без слов. Ведь у каждого бывают такие дни, как у меня, - дни перемен, когда ты оставляешь одну, привычную тебе жизнь и готовишься к новой, неизвестной.

- Солнышко! - сказала мама, гладя меня по голове. - Не бойся новых испытаний!

Ну как объяснить маме, что со мной сейчас происходит?

- И не думай о школе, Дарси! Ведь у тебя, слава Богу, впереди - прекрасное лето, - она села за стол напротив меня. - Подумай: семейный отдых, и к тому же все твои друзья будут там.

У нас было излюбленное место для отдыха. И этот семейный лагерь станет для меня самым приятным событием в ближайшем будущем. Я надеюсь, что он отвлечет меня от грустных мыслей о колледже. Но грусть и тревога не покидали меня.

У меня не было аппетита. За ужином я машинально ковыряла вилкой бобы, слушая болтовню Джоша. Он наконец научился завязывать узел на своем скаутском[1] галстуке, что было совершенно необходимо для того, чтобы стать скаутом. Мама велела ему трижды завязать этот узел на салфетке, и он продемонстрировал нам два вида настоящих скаутских узлов.

А моя старшая сестра Моника, которая всегда покупает журнал «Семнадцатилетние» и звонит по телефону мальчикам, восторженно рассказывала о своем милом инструкторе по плаванию. Мне казалось, что она и плаваньем-то занимается только из-за него. А в целом Моника - нормальная девчонка и общается со мной и моими друзьями на равных.

Но сегодня я не могла уйти от своих мыслей даже за нашим обычным семейным ужином. Я медленно пережевывала бобы и лишь слушала, о чем говорят другие.

После ужина я не пошла смотреть телевизор. Не соблазнило меня и то, что отец поджарил в микроволновой печи кукурузные зерна, чтобы мы могли погрызть их у экрана телевизора. Я лишь ненадолго остановилась, чтобы пожелать всем спокойной ночи. Моника и Джош недоуменно переглянулись - они знали, что я отказываюсь смотреть свою любимую передачу.