Дарственная на любовь

Из бокового коридора, которым пришел Теар, послышался шум, перерастающий во вполне различимый топот. Теар даже оглядываться не стал – почувствовал, что это свои. Как раз вовремя.

Огненным пришлось переключиться на подоспевших Лунных, а Теар наконец получил возможность вырваться из окружения. Вот только Ойнэ на прежнем месте не оказалась.

Он успел переместиться к механизму, служившему для подъема клеток. Правой рукой предатель обхватил Мел за шею, приставив тонкое лезвие к бешено пульсирующей голубой жилке, а левой держал рукоять подъемного механизма с напрочь сорванной блокировкой – отпустит, и клетка с Сайфом помчится вниз, прямо в открытый люк.

– Еще шаг, и она – труп! – пригрозил Ойнэ и провел языком по пересохшим губам. – А, может, и он. – Красноволосый усмехнулся и на мгновение ослабил хватку на рукояти, отчего клетка с Сайфом дернулась, опустившись еще на несколько сантиметров. Запертый внутри кузен охнул и, стиснув от напряжения зубы, лишь сильнее вцепился в прутья куполообразной вершины.

– Выбирай, кто первый. – Еще один смешок, и Теар еле удержался от того, чтобы броситься вперед и впиться острыми когтями Ойнэ в глотку. – Или… ты можешь сохранить им обоим жизнь. Как тебе такой вариант, Лунный? Их жизни в обмен на твою? Твоих лаэров все равно меньше, вы заведомо проиграли.

А вот в этом Теар отнюдь не был уверен. Через обрыв смогло перебраться не так много Лунных, но те, чтобы были здесь – были лучшими. Самыми преданными, самыми стойкими. Так что еще неизвестно, чья возьмет верх.

– Сдавайся Лунный!

Ойнэ надавил лезвием на шею Мел, и по ее бледной коже потекла тоненькая алая струйка.

Теар сжал зубы, чтобы не завыть. До крови прикусил внутреннюю сторону щеки, уговаривая себя не сорваться. Сейчас надо действовать аккуратно и обдуманно. Взвешивать каждый шаг. Уступить в мелочи, чтобы выиграть сражение.

– Хорошо, – покладисто ответил Лунный и под долетающие звуки битвы медленно опустился на колени. Сам же судорожно просчитывал варианты.

Ему нужно всего мгновение, чтобы добраться до противника. Столько же понадобится Ойнэ, чтобы чиркнуть лезвием по шее Мел. Столько же клетка с Сайфом будет лететь на встречу с огненной пропастью.

И, как ни крути, Теар успеет спасти лишь одного…

Ему опять нужно выбрать. Или брат, или Эмель.

К шерху! Он не хочет выбирать! И он ненавидит, когда его загоняют в тупик!

И подчиняться Теар не собирается. Что бы ни предлагал, какие бы условия ни ставил Ойнэ, Лунный никогда не пойдет на сделку с предателем.

А, значит, ему нужен третий путь. Выход, которого он пока не видит. Козырь в рукаве, о котором не знает Ойнэ.

Теар неотрывно смотрел на Мел, к шее которой был приставлен узкий клинок, и вдруг его взгляд зацепился за серебряную цепочку, блеснувшую в вырезе распахнутой рубашки.

Медальон. Его медальон, который Теар носил… сколько? Десять лет? И если Мел до сих пор не смогла снять его, значит, заклинание все еще работает. Значит… надо каким-то образом усилить его.

Родовая связь между ними разорвана, но одна тоненькая ниточка все же осталась, и если Теар дотянется до медальона…

– Так-то, лучше! А теперь отзови своих лаэров! – скомандовал Ойнэ так, словно Теар был его ручной собачонкой.

Итару склонил голову в притворном жесте покорности и прикрыл глаза, переключаясь на иной уровень восприятия. И, хоть и с трудом, но все же уловил тонкий магический след, ведущий к медальону.

Да, Теар не Ойнэ, боевые заклинания никогда ему не давались. Да и в бою Лунный привык рассчитывать лишь на собственные когти и броню. Но тонкие материи итару чувствовал куда лучше Огненного. Лучше многих.

И теперь надо было лишь усилить собственное защитное заклинание, вложенное в медальон. Немного изменить свойства. Так, чтобы Мел не пострадала, так, чтобы у Лунного появилась крохотная отсрочка.

В солнечном сплетении стало тепло, энергия щедро разлилась по телу, потекла по рукам, заколола в кончиках пальцев и тоненькой струйкой устремилась к медальону. Слишком тоненькой, чтобы Ойнэ сумел почувствовать, чтобы ощутил угрозу и разгадал замысел Лунного.

– Ты не расслышал? – Ойнэ все же почувствовал заминку и в нетерпении сильнее прижал к себе Мел, надавливая клинком на ее шею. – Я сказал, отзови своих лаэров, Лунный!

Но Теар не собирался выполнять его требования. Битва за спиной итару разгоралась лишь сильнее. Сородичи чувствовали, что вожак не сдался и что коленопреклоненная поза итару – лишь фарс. Лишь крохотная отсрочка перед решающим броском.

– Не отзову, – спокойно проговорил Теар, поднимая глаза на противника. Пальцы нащупали угловатый камушек, лежащий на земле, и лаэр сжал его в ладони. – А хочешь, мою жизнь – возьми ее!

Резкое движение – и камешек отправляется в полет, прямо в скривившееся лицо Ойнэ. Отвлекает внимание, а сам Теар, вопреки ожиданиям врага, бросается не к Мел, а в сторону Сайфа.

Время как будто замедляется.