Даша и Домовой

Немного посидев, девушка сползла с табурета, раскрыла рюкзак и начала вытаскивать покупки. Конфеты бабы Нины, бабушки Ани, она отложила отдельно, остальное разложила по полкам. Муку отнесла в кладовку и там оставила её в рюкзаке. Сил вытаскивать её, и пересыпать в специальный мешочек не было. Она бы и в кладовку не пошла, если бы не банка сгущёнки.

Из последних сил Даша доползла до кухни, налила сгущенку в блюдце, положила рядом пару печенек и, едва дойдя до кровати, буквально рухнула на неё, даже не раздеваясь.

Ночью ей снился сон, как будто спит она на мягкой перине, уютно укутавшись в одеяло, а на кухне кто-то расположился по-домашнему и, болтая, чаёвничал.

– Дашка у меня молодец, – говорил с гордость первый голос, – она у меня ого-го. Вишь, для меня в какую даль бегала. Темноты не испугалась, боевая девка, не чета вашим клушам.

– Ага, бегала, – ответил второй голос, – и чуть не заплутала из-за тебя. А наши клуши дома сидят, да детей нянчат, а у вас и мужа ещё нет.

– А вот здесь я не виноватый. Это Лешак её водил, пошутить решил над дурочкой городской. Попадись он мне, козёл безрогий, я ему-то все рога пообломаю. А мужа нет, так это не беда. Нам кого попало, как у вас, не надо, нам хорошего надо, с образованием, работящего. Зато наша хоть и городская, а к бабке в деревню кажный год мотается, а ваши зажрались, на лисапеде семь километров проехать ноги отвалятся, бабку навестить не могут.

– Ага, пообломаешь. Ты в дому, а он в лесу. Пообломает он… Как же… А на счет Нинки ты прав, дожилась, годами ни детей, ни внуков не видит. Беда с этими детями.

– Не горюй, моя хозяйке твоей передачку принесла. Вон, на полочке лежит. Завтра проснётся, да отнесёт.

На кухне послышался топот маленьких ножек, шорох пакета, затем опять топот ног.

– Завтра посмотрю. Ужо дождуся утра. Завтра Нинка мне конфеток подкинет, ммм, вкуснятина.

– А я завтра залезу в бабушкин сарай и посмотрю, может там мой велосипед сохранился, – подумала Даша, – на велосипеде в магазин, куда уж лучше-то ехать.

Рано утром, чуть забрезжил рассвет, на забор взлетел соседский петух и закукарекал во всё горло. Девушка открыла глаза, с удовольствием потянулась и тут же с визгом свалилась с кровати. Она действительно была укутана в одеяло по самый подбородок. Но испугало её не это, а то, что она была раздета, вернее она спала в своей любимой ночной сорочке, которая всегда лежала в бабушкином шкафу, а одежда, в которой она упала на кровать и заснула, лежала аккуратно сложенная на стуле, стоящем рядом с кроватью. Даша не поверила своим глазам, и стоя на четвереньках, потрясла головой, видение не исчезло, она всё так же была в ночной сорочке, а одежда продолжала лежать на стуле.

– Бааа, – тихонечко протянула она, – ты где?

Но, не услышав ответа, позвала маму.

– Маам, это ты?

В доме стояла мёртвая тишина. Девушка, не вставая на ноги, тихонько поползла к выходу. Добравшись до порога, приоткрыла дверь, взвилась пружиной вверх и выпрыгнула на улицу. Во дворе тоже было пусто, только в огороде стояла соседская коза Машка и бессовестно поедала бабушкину капусту.

– Ах ты ж…

Даша, не спуская глаз с наглой козы, наощупь нашла что-то похожее на палку и, вытянув это перед собой, пошла в атаку.

– А ну, пошла вон, – закричала девушка жутким голосом, для пущёй острастки выпучив глаза и скривив страшную рожу, – а не то я тебя сейчас на котлеты пущу.

– Мееее, – ответила коза и продолжила невозмутимо жевать капусту.

– Да откуда ты такая наглая взялась, – возмутилась Даша и огрела таки козу по спине палкой.

Коза выпучила глаза и заорала дурным голосом, но с места не сошла. А девушка, наконец, рассмотрела, что у неё в руках. Это был сломанный черенок то ли лопаты, то ли тяпки, который сломался таким образом, что стал похож на кол, которым убивают вампиров. Даша взяла палку как копьеносец и начала острым концом тыкать козу в ляжку. Животному это явно не понравилось, и оно начало потихоньку отступать.

– Ага, не нравится, – возликовала девушка и стала тыкать козу ещё чаще. Машка отступала к забору, и когда уперлась задом в него, оглянулась и одним прыжком преодолела заграждение.

– Урррраааа, победа! – закричала Даша, подняв руки вверх и сотрясая своим импровизированным орудием, – слышь, зараза, соскучишься по пенделям, приходи, – кричала девушка вслед убегающей без оглядки козе.

Но вдруг вспомнив, что она уже девушка взрослая и не пристало ей скакать по огороду в одной ночной сорочке, Даша ойкнула и огромными прыжками направилась в дом.

Заскочив в комнату, Даша кинулась к своей одежде. Та была идеально чистой и оглаженной, даже носочки.

– Кулёма, – вдруг раздался знакомый голос из кухни.

Девушка, уже державшая одежду в руках, положила её на стул и крадучись, по стенке пошла на голос.

– Баааа?

Резко выпрыгнув из-за угла, она стояла на пороге кухни и внимательно осматривала помещение. Кухня была абсолютно пустой.

– До-жи-лась, – чеканно сказала Даша, – теперь мне слышатся голоса. Это всё от одиночества. Нужно хоть телек включить, что ли….