Даша и Домовой

– Какой же я мужик, если у меня нет молотка и гвоздей, – и вышел из дома, Пашка начал капризничать и тереть глаза.

– О, всё, нам пора, – Даша поднялась из-за стола, но не ушла, а подождала когда из дома выйдет Таня и сказала подруге, – Ань, не будь такой дурой, что значит тут все свои? Так не бывает. Не надо такие темы при мужике затевать, и брось каждую секунду свекровь материть, даже если он на неё сильно обижен. Она, конечно, ку-ку, но она – Санькина мать. Мне со стороны видно, как ему это не нравится. Вот придём к тебе, когда его дома не будет, и говори всё, что хочешь. И да, домовому положи печенюшку или конфетку на кухне.

– Да где же я сейчас что возьму? – всплеснула руками Аня.

– На полке в навесном шкафчике, в платочке лежит, – Даша подмигнула и, помахав на прощание рукой подруге, пошла догонять Таню.

А она далеко не пошла и стояла у калитки, в нетерпении ожидая подругу. Как только Даша поравнялась с ней, Таня взяла её под руку и зашептала в ухо:

– Даш, ты поняла, почему у стариков такой бунт-то начался? Бабка-то не промах. Это же она каждый день у твоей бабушки яйца воровала и на рынок их возила. А когда ты приехала, так она вообще оборзела, решила даже минимумом не делится и всё подчистую продавать.

– Да поняла уж, чего там не понять, – ответила Даша, улыбаясь, – но, если честно, меня поражает масштаб наглости. Только я не пойму смысла вот этого всего. Были бы доходы космические, а тут… Какие там деньги-то? Чего там яйца эти стоят.

– Даш, ты что, с Луны свалилась? Ты что, не знаешь, сколько домашнее яйцо на рынке стоит? Я тебе сейчас посчитаю. Пусть даже не двадцать, а пятнадцать яиц в день бабка забирала себе. Пятнадцать на семь это приметно сотка. Десяток стоит сто рублей, тысяча в неделю ворованных денег. Просто так, ниоткуда, на халяву. А в месяц это уже четыре тысячи, а в год, между прочим, сорок восемь.

– А за десять лет четыреста восемьдесят, – засмеялась Даша.

– А ты, между прочим, зря смеёшься, – обиделась Таня, – твою бабушку обворовывают из года в год, и это не смешно. Для пенсионера четыре тысячи в месяц это огромные деньжищи.

– Тань, да поняла я уже всё. Никогда эта деревня не была дружной, это всё было только в моих мечтах. Помнишь мультик «Мадагаскар»? Так тут и есть такой Мадагаскар, одна сторона отстойная, а другая кайфовая, а бабушка посередине, как громоотвод. Только не пойму я, почему бабушка отсюда не уезжает. Что её тут держит? Зачем все эти люди ходят к ней, а она всех их лечит, возится с ними, а они потом плюются и ведьмой, а то и похуже обзывают. Зачем это всё? Это похоже на какую-то форму мазохизма. Ведь она может жить вместе с нами в городе, квартира огромная, ведь квартиру, в которой мы живем, купила бабушка, почему ей не пожить там?

– А тебе никогда не приходило в голову, что ей нравится её жизнь и она просто ничего не хочет менять?

– Ну, не знаю… Нам этого не узнать, пока бабушка не вернется домой, – пожала плечами Даша, девушки как раз дошли до дома Тани, – ладно, давай, спокойной ночи.

Они расстались у Таниных ворот, бояться теперь было некого, и Даша бодрым шагом пошла домой по дороге, отмахиваясь веточкой от комаров. Она уже дошла до двора бабы Нины, когда поняла, что дорога закончилась и перед ней появилась уже знакомая ей поляна с огромной круглой голубой луной. Девушка остановилась на границе дороги и поляны в раздумье, как ей поступить. Вряд ли она сможет просто пройти насквозь этот дивный мираж без последствий. Так что придётся либо вернуться к Тане и остаться там до утра, но тогда придется объяснять, в чем дело и перепугать девчонку до полусмерти, либо добираться огородами, благо заборы тут не заборы, а одна видимость, даже коза Машка их не боится, в одном прыжке преодолевает. И Даша без долгих раздумий сиганула через забор. Ей показалось, что за ней потянулась темная тень, и она рефлекторно шарахнулась от неё. Тень последовала за девушкой, но с Дашиной стороны забора вдруг прямо из воздуха возник большой мохнатый шар, и шлепнул с размаху по тени чем-то очень похожим на руку Додо. Раздался настолько звонкий шлепок, что у девушки зазвенело в ушах. Даша потрясла головой, звон поутих. Тень и шар исчезли.

– Да ну нафиг, что за дела тут творятся? – Даша ошарашено оглядывалась вокруг, – никаких фильмов ужасов не нужно, тут дорога домой такая, что Стивен Кинг отдыхает. Что тут, чёрт возьми, творится?

Поляна исчезла, но желание идти по дороге у девушки напрочь пропало, и она поплелась привычным путем по огородам, перелезая через только что забитую калитку и ворча себе под нос:

– Что за жизнь такая, по дороге спокойно не пройти, везде капканы какие-то дурацкие. Вот же кому-то делать нечего, такой ерундой страдать по ночам. Чего хотят добиться? Я же тоже не дура, понимаю куда лезть, куда нет…

Придя домой, Даша разулась и, пойдя на кухню, позвала домового.

– Додо, спасибо тебе, не оставил друга в беде.

– Чего это? – удивился домовой, – где это? Как это?

– Спасибо, говорю, за помощь.

– Когда?