Давай, учи любить! (СИ)

— Готовить еду и убирать квартиру, пока мама будет в гостях.

— Что?! — возмутилась я.

— А что, отказала бы? — настаивал на своем он.

Я только хотела спросить его: «Да когда мне это все делать?!». Но тут же вспомнила, что Макс все это время мне помогал. И потом я и правда, не смогла бы отказать его маме. Она слишком часто в свое время нас выручала. Поэтому я стояла с открытом ртом, подбирая подходящие слова, и Макс ответил за меня:

— Так вот! Я был прав! Ну, проходи. Тут мама плов делала, — и он открыл огромную кастрюлю и понюхал. — Вроде готово…

— А почему она так срочно сорвалась?

— Ей дорогу оплатили, и она сразу уехала в аэропорт, чтоб успеть на самолет. Там у наших родственников юбилей.

— И надолго она?

— Приедет после новогодних праздников.

— Ничего себе! Это же почти на месяц! — я представила масштаб работы: моя бабушка, да ещё и его семья. — А что Лиза? Разве она не в состоянии убраться и приготовить еду? Я в её возрасте эти обязанности уже выполняла.

— Она улетела с мамой, — Макс улыбался с таким видом, будто радовался свободе.

— Хорошо, — обречённо вздохнула я. — Буду приходить к вам по утрам и приносить еду.

— Мне, пожалуйста, на завтрак пасту карбонара, яичницу по-французски и горячий какао, — быстро сообщил Макс.

— Сейчас, подожди, запишу и утром сделаю на твой адрес заказ в ближайшем ресторане с доставкой. Обычный омлет и бутерброд с сыром! Не раскатывай губу, имей совесть.

— Эх! — вздохнул он. — А вот мне для тебя ничего не жалко.

— Ты испортил мне свидание, — напомнила я. — Хотя сам отлично с пловом справляешься.

— Я тебя спас от грандиозной ошибки, — Макс выключил плиту.

— Это не тебе решать. Я с ним встречаюсь и имею право делать то, что хочу! Может, я хочу ошибиться! — что-то я слишком разгорячилась.

— С ним?! С этим ....?! — улыбка исчезла с лица Макса, и он уже гневно посмотрел на меня. — Ты сейчас на полном серьёзе мне это говоришь?!

— Я же свободный человек.

— Ты дура!

Тут я уже психанула и пошла на выход. Не знаю, что там уронил Макс, но загромыхало на кухне так, будто полка обвалилась.

— Стой! — крикнул он мне. — Ань!

Я на нервяке обувалась. Замок на сапоге заело. Слезы покатились из глаз. Макс сам живёт, как хочет, а я дура, оказывается!

Он подошёл ко мне. Извиняться Максим не любил вообще и практически никогда этого не делал, как и не умел признавать свои ошибки. Сейчас я знала, что он хочет извиниться, но, как всегда, его ломает.

— Я имел в виду, что ты не дура, как все дуры…

— Конечно, я избранная, — стёрла слезы я, стараясь не испортить макияж.

Макс усмехнулся.

— Отчасти… Но… — сразу оговорился он. — Это не обзывательство. Дурой я не обзывал тебя.

— А констатировал факт, — ответила я, натягивая куртку.

Макс снова засмеялся:

— Это обобщенно…

— Я дура вообще.

— Ань…

Он поднял моё лицо, и я была уверена, что мы сейчас поцелуемся. Физически я этого хотела и ждала, но оттолкнула его вопреки своему желанию.

Макс остановился, но эта рвущая душу пауза меня сводила с ума. Он молчал, а я слышала, как громко стучит мое сердце.

Дискомфорт стал нестерпимым, поэтому я взяла свою сумку и попыталась отступить к выходу. Но вдруг Макс спросил:

— Ты плачешь из-за таких пустяков?

— Ты меня дурой назвал!

— Тогда, что должен делать я?! Ты меня опять держишь в френдзоне! А встречаешься с губастым и накаченным боровом, который млеет от своих собак! Знаешь, почему от него девушки сбегают?

Я закатила глаза, а Макс продолжил:

— Ничего, скоро узнаешь...

Все! Меня достала его ненависть к Лёше!

— Сколько можно с ним соревноваться?

— А я не соревнуюсь! Было бы с кем!

— Ты считаешь его хуже себя?! — не выдержала я. — Макс! Он хотя бы работает!

— Кем? Торговым представителем? Катается целый день на своей развалюхе, наедается в «Макдональдсе», а потом мчится на тренировку, чтобы брюки на толстый зад налезли?

Господи, как это обидно!

— А ты вообще дома сидишь! — понесло меня. — И в фортуну играешь! Твои выигрыши в турнирах — это самое несерьёзное занятие!

— Однако ты шла на все ради денег, — напомнил он. — И несерьёзный Макс вытащил тебя из самого дна.

— Что?! Ты хочешь сказать, что работа официантки — это дно?!

— Это прислуга. Уж лучше в играх зарабатывать, чем носиться с подносом перед всякими свинтусами.

От изумления я едва дар речи не потеряла, но потом нашлась:

— У меня была настоящая работа, и Леша — нормальный человек. Он работает и неплохо зарабатывает!

— Д-а-а-а? — с насмешкой протянул Макс. — И сколько же?

Естественно, я не спрашивала. Но, судя по тому, что Алексей не жалел на меня денег, я ему поверила на слово, что, мол, он зарабатывает неплохо.

— А ты спрашивала его, сколько стоят услуги тренера и выставки его собак?

— Меня это не касается. Я с ним встречаюсь, а не живу, — напомнила я. — Сколько бы не тратил, но он работает!

— Конечно же ! В наше время заработок можно найти, лишь топая ножками на завод, чтобы там загнуться и получить инвалидность! А по-другому никак!

— Но не в играх же целый день сидеть!

— Ты теперь меня задолбаешь этими играми? Раз пару раз попала на наши сходки, то я, по-твоему, только в них и живу?