Давай забудем друг друга

Молча пристегнулась, пока Ник обходил машину с другой стороны. Только он сел, повернулась назад, чтобы закинуть на сиденье свой рюкзак и папки с эскизами, но так и обомлела. Все пространство занимали цветы. Без шуток.

Букеты роз, альстромерий, пионов, орхидей и ромашек.

Но на этом дело не ограничилось – сладкие наборы с плюшевыми игрушками в плетеных корзинах и вишенка на тортик – огромный розовый медведь с сердечком в руках.

Тарасов подхватил белого кота, повертел его в руках и протянул мне.

– На Лютика нашего похож, скажи?

Еще и улыбается во все тридцать два зуба, сволочь!

– Ты что, купил цветочный магазин? – недоверчиво спрашиваю я.

Котик и правда был почти вылитый Лютик в миниатюре. Только настоящий сейчас куда крупнее и вреднее. Проглот шерстяной!

– Не знал, что тебе подарить, – пожимает плечами. – Я никогда не спрашивал, какие цветы ты любишь. Стой… а шоколад хоть ешь?

– Ем. – Улыбка непроизвольно играет на моих губах. – Поехали, а то опоздаем.

Сумасшедший! Надо будет дать четко понять, что он должен попытался вернуть все это добро обратно, особенно великанского мишку. И цветы. Особенно их.

Вопреки всему, внутри расцветали пышные вишневые сады. Потому что Никита пытался построить заново те мосты, которые я успела сжечь до самого основания. Каждая женщина в глубине души мечтает, чтобы любимый мужчина завалил ее роскошными букетами и ненужными плюшевыми зверями.

Мы разговаривали. Вернее, Никита расспрашивал обо всем, не замолкал ни на секунду. О работе, об учебе, о том, какие фильмы и книги люблю.

Отвечала с неохотой, не хотела впускать его снова в свое сердце, в свою душу. И без того до жути истосковалась. Придется начинать с чистого листа. Все заново. Не думать о любимом человеке, стараться забыть запах, тембр голоса, смех. Дышать полной грудью без него и делать вид, словно все правильно. А на деле отрывать себя от него. С мясом.

– Знаешь, забавно, что Ева выбрала именно Выборг для своей выставки, – замечает Никита, снова улыбаясь.

– Почему?

– В последних работах мачехи преобладает романтическое Средневековье, так свойственное этому городу.

– Я там не была. – Пожимаю плечами. – Но читала про Выборгский замок, библиотеку и парк… как его…

– Монрепо, – подсказывает Никита.

И всю оставшуюся дорогу до арт-пространства я слушала Тарасова буквально с открытым ртом. Не знала, что он увлекается историей. Не похож на парня, который гуляет по музеям и копается в Средних веках.

Ева заметно нервничала, хотя мы приехали вовремя, без опозданий. Никита помог расставить декорации, да и вообще оказывал всякую поддержку. Почти весь вечер пришлось бегать, словно электрический веник. И сегодня я этому была несказанно рада. Не пришлось избегать парня, который заставлял мое сердце стучать громче. Опять.

Но прятать вечно голову в песок не получится, это я понимала сейчас, как никогда раньше. Мачеха Ника уже любопытно косилась на нас и улыбалась. Ну, тут сложно не сложить два плюс два.

Чувствовала я себя немного не на своем месте. С Евой частенько говорили на темы бывших, почти подружками стали. И в тех беседах… я много чего «хорошего» вывалила о своем таинственном козле-бывшем. Но сказанного не вернешь, а эта женщина слишком деликатна и вежлива, чтобы лезть в чужую личную жизнь.

После окончания выставки я сама подошла к Никите. Нужно было расставить все точки над «i». Выяснить все, заполнить пробелы и разойтись словно в море корабли. Не чужие друг другу, если и расставаться, то только по-хорошему. Правильно. Без взаимных обид и претензий.

– Тут неподалеку есть кафе. Ты хотел поговорить?

– Да, – кивает он и как-то напряженно оглядывается по сторонам, словно что-то его заботило очень сильно, даже пугало. – Но давай лучше прогуляемся к заливу? Можем взять кофе с собой.

– Ладно, идем.

Пока шли, молчали. Купили кофе и целый пакет с булочками. Нежное тесто с яблочной начинкой в сливочной глазури с корицей. М-м, пальчики оближешь! Ник точно знает, как найти дорогу к женскому сердцу.

Каменистый пляж у моря сейчас был совершенно пустым, только одиноко стояли десятки лежаков. К ним мы и отправились. На спуске с небольшого холмика Никита взял меня за руку, помогая спуститься, и дальше уже не отпустил. Я попробовала избавиться от его железной хватки, но безрезультатно. Переплел наши пальцы. Крепко.

– Не убегай хотя бы сейчас, – почти шепчет.

Казалось, будто мы очутились на границе между реальным и фантастическим миром. За спиной город, люди, шум и суета, а тут дикая, первозданная природа. Пугающее, мрачное море. Стальные, почти черные волны бьются о берег, становясь то слабее, то сильнее. Так и человеческая натура. Поднимаемся и падаем.

Подошли к самой воде. Ветер, уже не жалея, кружил вокруг нас, словно пытался сбить с ног. Холодный, колючий, ледяной.

Пили кофе, сидя друг напротив друга, молча поглощали оставшуюся выпечку. Не знала, что говорить, а Никита не торопился начинать.

– Есть хоть какой-нибудь, крохотный шанс, что ты сможешь меня простить? – спрашивает он, а у самого глаза оттенка стали.