Давние встречи

С этим замечательным человеком я познакомился и подружился уже после Отечественной войны. Это было в последнее мое путешествие в советскую Арктику, в еще необследованные человеком места. Мы вылетели из Москвы весною, когда цвела сирень. На остров Таймыр прилетели, когда там лежал глубокий снег. Во время остановки на Таймыре я слышал много удивительных рассказов от полярных летчиков. Дальше мы летели вдоль берегов Карского моря. Разговоры шли о недавней войне, о военных событиях. Рассказывали о трагической гибели нашего корабля, на котором возвращались с дальних зимовок семьи советских зимовщиков. Корабль этот был потоплен немецкой подводной лодкой. Подводные немецкие лодки заходили в далекое Карское море, где на одном из островов у них была устроена база снабжения. Немцы нападали на некоторые наши полярные станции, брали в плен зимовщиков. На одной из остановок во время пути вдоль Карского моря я услыхал рассказ от одного из зимовщиков, как на их полярную станцию напали немцы, взяли в плен и увезли на самолетах зимовщиков. Один из немцев захотел проехаться на ездовых собаках. С рассказывавшего мне об этом человека он снял обувь, чтобы тот не мог убежать, посадил на нарты и пошел сзади пешком. Рассказчик погнал что было силы ездовых собак, немец пытался в него стрелять, но безуспешно. Так он доехал до отдаленной советской зимовки, на которой мы с ним и повстречались. Он показал мне носки, в которых оставил его немец, рассказал о гибели русского корабля, потопленного немецкой подводной лодкой.

Долетев до Усть-Таймыра, мы остановились на отдых на советской полярной станции. Через несколько дней вылетели к центру Таймырского полуострова. Сверху я увидел льды огромного Таймырского озера, на котором люди лишь недавно побывали впервые. Мы спустились на лед вблизи маленькой недавно построенной полярной станции, начальником которой был Петр Степанович Свирненко, известный и прославленный советский зимовщик.

Экспедицию нашу разместили в деревянном бараке. Я познакомился и близко сошелся со Свирненкой. Всем зимовщикам полярных станций хорошо известно имя Свирненко, много лет прожившего в Арктике. Срок этот совершенно необычен: Свирненко зимовал в Арктике двадцать семь лет. В далеких, подчас нелегких и опасных путешествиях не раз я знакомился и сходился с людьми, дружба с которыми сохранялась потом на многие годы. К таким людям, далеким и верным моим друзьям, принадлежал Петр Степанович Свирненко, один из старейших советских полярников. Кажется, во всей советской Арктике нет самой отдаленной зимовки, где бы не побывал П. С. Свирненко. Не раз зимовал он на Новой Земле, на Земле Франца-Иосифа, на Северной Земле, на Таймыре. Каждая его зимовка — цепь подвигов и опасных приключений, о которых можно написать большую книгу. Как свойственно скромным людям, Петр Степанович не любит рассказывать о себе, и только в счастливую минуту, на охоте, когда оставались мы в тундре одни, рассказывал он кое-что из своего прошлого: о трудных одиночных блужданиях в полярных просторах, о зимовках, об охоте. Многих товарищей выручал он из беды, рискуя собственной жизнью.

Живя на берегу Таймырского озера, я особенно полюбил заходить к старым зимовщикам в их маленький теплый домик, возле которого, свернувшись клубками в снегу, обычно спят ездовые собаки, за зиму обросшие густой лохматой шерстью. Подняв головы, собаки недоверчиво обнюхивают гостя, ступившего на крыльцо домика, по самую крышу утонувшего в глубоком снегу.

В небольших комнатках, убранных мужскими руками, тепло и уютно. На покрытых оленьими шкурами бревенчатых стенах развешаны ружья, охотничьи принадлежности. Тут же, в жилом помещении, установлены приборы, необходимые для метеорологических наблюдений и для радиосвязи с Большой землей. На укрепленных над письменным столиком полках с любовной бережностью расставлены книги: небольшая, хорошо подобранная библиотечка, много раз перечитанная зимовщиками. Я рад был пополнить эту библиотечку своими, подаренными Свирненке, книгами.

Свирненко и его товарищ радист Чернилейский приветливо встречали меня. В непогожие дни, когда над тундрой бушует пурга и даже ко всему привычные собаки не решаются показываться из своих убежищ, было особенно приятно гостить в маленьком теплом домике, под завывание ветра слушать бывалых людей, скромно и просто рассказывавших о своей самоотверженной многолетней работе. Познакомившись ближе и подружившись, мы ловили вместе рыбу в прорубях льда Таймырского озера, огромных вкусных гольцов, похожих на обыкновенную семгу.

Собаки Свирненки, на которых он совершал дальние зимние путешествия, были необыкновенно привязаны к нему, любили его так же, как любили знавшие его люди.