Читаем Давний спор славян. Россия. Польша. Литва полностью

Польский король Сигизмунд I (г. пр. 1507–1548) вяло боролся с протестантами, но следующий король, Сигизмунд II Август (г. пр. 1548–1572), мало уделял внимания государственным делам, предпочитая им многочисленных любовниц и колдуний. Сигизмунд II почти безразлично относился к вопросам веры. Тем временем протестантизм[59] широко распространился среди польской и особенно литовской шляхты. Так, виленский воевода[60] и канцлер литовский Миколай Черный Радзивилл

[61] стал ревностным протестантом и делал все возможное для распространения нового учения в Литве. Он ввел его в свои обширные вотчины и поместья, вызвал из Польши самых знаменитых протестантских проповедников и принимал под покровительство всех отступивших от католицизма. Радзивилл простых людей привлекал угощениями и подарками, а шляхту — почти королевскими милостями, и таким образом почти все высшее сословие приняло протестантизм. С неменьшим успехом новая вера распространялась и в городах, и только сельское население в большинстве своем оставалось в прежней вере, особенно в русских православных областях.

В конце концов Радзивилл решил перетянуть на свою сторону самого короля. Он уговорил Сигизмунда поехать на богослужение в Вильно в протестантскую церковь, построенную напротив католической церкви Святого Иоанна. Однако, как уже неоднократно бывало, случайность изменила историю Польши. Узнав, что Сигизмунд поедет в протестантскую церковь, доминиканец Киприан, епископ литопенский, вышел ему навстречу, схватил за узду лошадь и сказал: «Предки вашего величества ездили на молитву не этою дорогою, а тою». Сигизмунд растерялся и был вынужден последовать за Киприаном в католическую церковь.

В 1565 г. Миколай Черный Радзивилл скончался. Во главе протестантского движения стал его двоюродный брат Миколай Рыжий Радзивилл.[62]

Однако у Рыжего не было ни ума, ни воли, ни авторитета брата.

1565 г. можно считать переломным в борьбе протестантизма с католичеством в Речи Посполитой. Подробный анализ причин поражения протестантизма не входит в мою задачу; скажу лишь, что тут сыграла свою роль неоднородность протестантского движения. Чего стоили, например, конфликты лютеран с арианами. Главной же причиной успеха католицизма стала идеологическая агрессия Рима, в которой особую роль играли иезуиты. Термин «агрессия» не преувеличение, пришельцы внушали населению, и особенно шляхте, лютую ненависть к протестантам и православным, зачастую призывая к прямой физической расправе.

Польские историки всех времен, да и наши советские, а теперь и «демократические», любят сокрушаться о разделах Польши. Кто насчитывает три, кто — пять разделов, но при этом все поминают Фридриха Великого, Екатерину Великую и даже Молотова с Риббентропом. На самом деле вбила клин и вызвала вековую ненависть между славянскими народами агрессия католицизма.

Агрессия Рима сильно повлияла и на события Смутного времени в России. Именно она превратила гражданскую войну в религиозную и сделала поляков и русских непримиримыми врагами. Не русские и германские правители, а именно католицизм стал могильщиком Польского государства. Не было бы Хмельницкого, Екатерины и Фридриха, нашлись бы иные деятели, сделавшие бы то же самое, быть может только с большими жертвами.

Сейчас мало кто знает, что первая попытка привести Киевские земли под руку московского царя была сделала еще за сто лет до Хмельницкого каневским старостой (владетелем города) Дмитрием Ивановичем Вишневецким. Род православных князей Вишневецких происходил от князя Северского Дмитрия Корибута, сына великого князя Литовского Ольгерда, участника битвы на Куликовом поле.

Начало 50-х гг. XVI в. отмечено ежегодными походами крымских орд как на Литву, так и на Московское государство. Татары доходили до Тулы и Рязани. В марте 1556 г. царь Иван Грозный, не дожидаясь очередного вторжения татар, послал дьяка Ржевского провести разведку боем в тылу противника. Ржевский на чайках (малых гребных судах) спустился по реке Псёл (правый приток Днепра) и вышел в Днепр. Черкасский и каневский староста Дмитрий Вишневецкий послал на помощь Ржевскому 300 казаков под начальством черкасских атаманов Млынского и Есковича. Дьяк Ржевский доплыл до турецкой крепости Очаков в устье Днепра и штурмом овладел ею. На обратном пути у порогов Днепра татарский царевич нагнал войско Ржевского, но после шестидневного боя дьяку удалось обмануть татар и благополучно вернуться в Москву.

Летом 1556 г. Вишневецкий построил мощную крепость на острове Хортица — там, где впоследствии была знаменитая Запорожская Сечь. Крепость на острове находилась вне территории Польско-Литовского государства и была хорошей базой для борьбы с татарами. Отряды Вишневецкого, преследуя татар, доходили до Перекопа и Очакова.

В сентябре 1556 г. Дмитрий Вишневецкий отправил в Москву атамана Михаила Есковича с грамотой, где он бил челом и просил, чтобы «его Государь пожаловал и велел себе служить».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное