Давший клятву

Ясна призвала осколочный клинок. С мечом в руках она выглядела на удивление естественно.

— Готов?

— Да.

Девчонка-реши, Крадунья, получила у азирского двора разрешение открыть Клятвенные врата с их стороны. Император наконец-то пожелал встретиться с Далинаром во плоти.

Ясна запустила устройство, повернув внутреннюю стену, и пол замерцал. Снаружи вспыхнул свет, и тотчас же в дверные проемы хлынула душная жара. Судя по всему, в Азире лето было в самом разгаре.

Здесь даже пахло по-другому. Экзотическими пряностями и чем-то более тонким вроде незнакомых разновидностей древесины.

— Удачи, — бросила Ясна, выходя из комнаты.

Позади опять вспыхнуло, когда она вернулась в Уритиру, оставив его одного в ожидании встречи с азирским императорским двором.

65

Вердикт

Теперь, когда мы покидаем башню, могу я наконец-то признаться, что ненавижу это место? Слишком уж много правил.

Из ящика 8–1, аметист

Воспоминания взвихрились в памяти Далинара, когда он шел по длинному коридору за пределами контрольного здания в Азимире. Великий рынок, как его называли, был громадным крытым сооружением, над которым высился великолепный бронзовый купол. Это обещало неудобства, когда Далинару понадобится использовать Клятвенные врата полностью.

Сейчас он не видел рынка; контрольное здание — к которому здесь относились как к какому-то монументу — было окружено деревянными стенами и новым коридором. Людей нет, освещен расставленными вдоль стен сферными лампами. Сапфиры. Совпадение или знак уважения гостю из рода Холин?

Коридор вывел в маленькую комнату, где замер строй азирских солдат. Они были в позолоченных кольчугах, в разноцветных шапках, с огромными щитами и топориками на очень длинных древках. Вся группа вздрогнула, когда Далинар вошел, и попятилась, грозно выставив оружие.

Далинар раскинул руки: в одной был пакет Фэн, в другой — узел с едой от Навани.

— Я безоружен.

Солдаты что-то протараторили на азирском. Он не видел ни Верховного, ни маленькой Сияющей, хотя люди в узорчатых одеяниях были визирями и отпрысками — и те и другие являлись азирскими версиями ревнителей. Только вот здесь ревнители вмешивались в управление государством куда сильнее, чем надлежало.

Вперед вышла женщина; ее экстравагантное многослойное одеяние шуршало на ходу. Наряд дополняла шляпа в том же стиле. Она была важной персоной и, возможно, собиралась переводить для него сама.

«Время для первой атаки», — подумал Далинар. Он открыл пакет, который дала Фэн, и вытащил четыре листа бумаги.

Передав листы женщине, князь с удовольствием увидел в ее глазах потрясение. Она нерешительно забрала их и позвала спутников. Те присоединились к ней, столпившись перед Далинаром, отчего охранники явно забеспокоились. Несколько вытащили треугольные каттари — популярную здесь, на западе, разновидность короткого меча. Далинар всегда хотел себе такой.

Ревнители отошли за линию солдат, оживленно разговаривая. Согласно их плану, после обмена любезностями в этой комнате Далинар должен был немедленно вернуться в Уритиру, после чего азирцы намеревались запереть Клятвенные врата со своей стороны. Князю дома Холин требовалось большее. Какой-то альянс или, по крайней мере, встречу с императором.

Один из ревнителей начал читать бумаги остальным. Текст был написан на азирском, смешном языке, чей алфавит из маленьких значков превращал слова в цепочки кремлецовых следов. Ему не хватало элегантных, размашистых вертикалей женского алетийского письма.

Далинар закрыл глаза, прислушиваясь к незнакомому языку. Как и в Тайлене, его на миг охватило чувство, что он вот-вот начнет понимать сказанное. Он тянулся к смыслу и ощущал, что расстояние невелико.

— Ты ведь можешь помочь мне понять? — шепотом спросил он Буреотца.

С чего ты взял?

— Не лукавь, — попросил Далинар. — В видениях я говорил на других языках. Ты можешь сделать так, чтобы я заговорил по-азирски.

Буреотец недовольно зарокотал.

Это был не я, — наконец признался он. — Это ты.

— И как этим пользоваться?

Попытайся прикоснуться к кому-то из них. С помощью Духовной Адгезии ты можешь создать связь.

Далинар взглянул на группу враждебно настроенных охранников, затем вздохнул и изобразил рукой, будто пьет. Солдаты обменялись резкими словами, потом одного из самых младших выпихнули вперед с большой флягой. Далинар кивнул в знак благодарности, а потом, глотнув воды из сосуда, схватил молодого человека за запястье и не отпустил.

Буресвет! — пророкотало у него в голове.

Далинар перенаправил буресвет в юношу и что-то почувствовал — как будто из соседней комнаты раздался дружелюбный возглас. Надо было всего лишь войти. После аккуратного толчка дверь открылась — и звуки переплелись, струясь в воздухе. Потом, словно музыка сменила тональность, они из бессмыслицы превратились в понятную речь.