Давший клятву

— Кое-что очень несправедливое, — признался Нохадон. — Это невеселая история. Я думал поместить ее в книгу, но потом решил, что лучше ограничиться путешествием в Уритиру.

Король замолчал и задумался.

«Он напоминает мне Таравангиана, — вдруг понял Далинар. — Как странно».

— Друг мой, у тебя проблемы, — заговорил Нохадон. — Твоя жизнь, как и жизнь женщины, несправедлива.

— Быть правителем — это бремя, а не просто привилегия, — возразил Далинар. — Ты научил меня этому. Но клянусь бурей, Нохадон. Я не вижу выхода! Мы собрали монархов, но барабаны войны требовательно звучат в моих ушах. За каждый шаг, который я делаю со своими союзниками, приходится платить недельными обсуждениями. На задворках моего разума слышен шепот истины. Я мог бы лучше защитить мир, если бы заставил остальных поступать так, как они должны!

Нохадон кивнул:

— Так почему бы и нет?

— Ты этого не сделал.

— Я попытался и потерпел неудачу. Это привело меня к другому пути.

— Ты мудрый и вдумчивый. Нохадон, я разжигатель войны. И никогда ничего не достигал без кровопролития.

Он снова услышал их. Плач мертвых. Эви. Дети. Пламя, сжигающее город. Услышал, как огонь ревет от удовольствия, приступая к пиру.

Торговец игнорировал их, занятый попытками взвесить зерно. Сторона с гирями все еще была тяжелее. Нохадон положил палец на чашу с зерном и нажал, уравновесив ее с другой чашей.

— Вот так хорошо, друг мой.

— Но… — начал торговец.

— Отдай лишнее детям, пожалуйста.

— После такого торга? Ты знаешь, я бы просто сделал пожертвование, если бы ты попросил.

— И отказался от веселых переговоров? — Нохадон взял у торговца перо и вычеркнул строчку из списка. — Есть некое удовлетворение, — продолжил он, обращаясь к Далинару, — в создании списка вещей, которых действительно можно достичь, а потом в вычеркивании пунктов по одному за раз. Как я и говорил, простые радости.

— К несчастью, мне нужно нечто большее, чем список покупок.

— А разве это не вечная проблема? Вот скажи, друг мой. Ты говоришь о бремени и трудности в принятии решений. Какова цена принципиальности?

— Цена? У принципиальности не должно быть цены.

— Да? А если бы принятие правильного решения создавало спрена, который мгновенно даровал тебе богатство, процветание и нескончаемое счастье? Что потом? Ты бы остался принципиальным? Суть принципиальности в том, что ты отдаешь, но не в том, что получаешь, верно?

— Сплошное отрицание? — уточнил Далинар. — Хочешь сказать, никто не должен иметь принципов, потому что в них нет никакой пользы?

— Едва ли, но, может быть, тебе не стоит ждать, что жизнь станет легче из-за того, что ты решил поступить правильно? Лично я считаю, что жизнь все же справедлива. К сожалению, мы часто не в силах сразу же увидеть, что с чем уравновешивается. — Он помахал пальцем, которым надавил на чашу весов торговца. — Уж прости за несколько грубую метафору. Я их полюбил. Можно сказать, я написал о них целую книгу.

— Это… отличается от других видений, — пробормотал Далинар. — Что происходит?

Грохот, который он слышал раньше, возобновился. Далинар повернулся и выскочил из палатки, вознамерившись узнать, в чем дело. Над домами он увидел каменное существо с угловатой мордой и красными огнями, которые горели глубоко в каменном черепе. Вот буря! А он безоружен!

Нохадон вышел из палатки, держа мешок с зерном. Поднял голову и улыбнулся. Существо наклонилось и протянуло к нему большую скелетоподобную лапу. Нохадон коснулся ее, и монстр застыл.

— Ты создал тот еще кошмар, — объяснил Нохадон. — Интересно, что представляет собой громолом?

— Боль, — ответил Далинар, пятясь от чудища. — Слезы. Бремя… Я обманщик, Нохадон. Лицемер.

— Иногда лицемер — это всего лишь человек, с которым происходят перемены.

Стоп. Разве не Далинар это заявлял? Когда чувствовал себя сильнее? Увереннее?

По всему городу раздались такие же глухие удары. Сотни громоломов — они выглядели силуэтами на фоне яркого солнца — приближались со всех сторон.

— Далинар, все существует в трех реальностях, — напомнил Нохадон. — Физический мир: тот, в котором ты сейчас. Мир Разума: то, каким ты себя видишь. Духовный: совершенный ты, не знающий боли, ошибок и неуверенности.

Ужасные каменные монстры окружили Далинара, их головы вздымались выше крыш, ступни сокрушали здания.

— Ты поклялся, — воззвал Нохадон, — но понял ли суть путешествия? Понял ли, чего оно требует? Ты забыл одну важную часть — ту вещь, без которой не может быть никакого путешествия.

Монстры ударили кулаками в сторону Далинара, и он закричал:

— Какой самый важный шаг может сделать человек?

Далинар проснулся, съежившись на своей кровати в Уритиру. Он снова уснул в одежде. На столе стояла почти пустая бутылка вина. Бури не было. И то, что он испытал, не было видением.

Князь спрятал лицо в ладонях, дрожа. Что-то распустилось внутри его: воспоминание. Не совсем новое — не то, которое он когда-то позабыл. Но оно внезапно стало таким же четким, как если бы Далинар испытал это вчера.

Ночь похорон Гавилара.

104

Сила