Даже ведьмы умеют плакать

Перед глазами вдруг всплыло видение: какая-то девушка, лица не видно. Ясно только, что совсем юная, тощенькая, доверчивая… Сидит на грязной кухне, за обшарпанным столом. Уронила голову на руки и плачет так горько, что рука сама тянется прорваться внутрь картинки и успокаивающе погладить девчушку по голове…

– Лизочка, о чем ты думаешь? – вырвал ее из забытья Ник.

«Пытаюсь понять, что за ерунда мне видится», – едва не вырвалось у Лизы. Да что же с ней такое происходит, никакой жизни нет!

«Исчезни!» – приказала девушке-призраку Лиза. И видение начало послушно рассыпаться, тоненькая фигурка – таять… Последнее, что увидела Лиза, – это рука безутешной девчонки: на безымянном пальце – дешевенькое серебряное колечко, а на запястье – свежий, едва подживший шрам…

А Ник опять смотрит на нее встревоженно и, кажется, уже утвердился во мнении, что Кузьмина – девушка со странностями. «Спасать положение, думать, выкручиваться!» – приказала себе Лиза. И пробормотала – смущенно, как и полагается воспитанной девушке, которую осыпают комплиментами:

– Да я всегда теряюсь, когда меня так хвалят… – И кокетливо добавила: – Неужели, я тебе, правда, снюсь?! А в каком виде?

Ник опять успокоился: тревога из глаз исчезла, тут же принял ее игру.

– В самом целомудренном, – заверил он. Секунду подумал – будто взвешивал, стоит ли продолжать, и все-таки сказал: – К сожалению, в целомудренном…

«Да я бы сама с удовольствием посмотрела, какой ты, если сбросить с тебя одежду!» – вдруг подумала Лиза и почему-то обрадовалась. Неприличная, конечно, мысль, такие на первом свидании даже в голову приходить не должны, но зато с ней все в порядке. Нормальная женская реакция на симпатичного мужика. Естественная. Без всякой мистики.

А Ник снова смотрит на нее так, что хочется отодвинуть недоеденный шашлык и, наплевав на церемонных посетителей ресторана, броситься к нему на шею…

«Одно мое слово – и мы поедем к нему! И, – почему-то Лиза не сомневалась и в этом, – одной ночью наш роман не закончится!»

Она уже и рот открыла, чтобы сказать: «Проси счет, и поехали!» – но вместо этого произнесла:

– Ник, а какой институт ты закончил?

«Боже мой, что я говорю? И, главное, совершенно непонятно: я сама эту фразу сказала или опять этот «карлик» внутри меня?!»

А Ник снова обжег ее своим горячим взглядом… и, тщательно скрыв разочарование, ответил:

– В Финансовой академии я учился. На факультете макроэкономики.

Момент был упущен. Остаток ужина болтали исключительно на общие темы: книжки, новые фильмы, модные спектакли…

– А ты, кстати, цирк любишь? – спросила Лиза.

– Если скажу, что люблю, – будешь насмехаться?

– Не буду. Мне самой нравится. Особенно гимнасты и медведи в юбочках.

– Тогда договорились, – просиял Ник. – В следующий раз идем в цирк. Медведей не обещаю, но морские котики – точно будут, я афишу видел.

А Лиза облегченно подумала: «Все-таки я ему очень нравлюсь. Вон, улыбается мне и в цирк зовет… Эх, за что такое счастье?!»

И она допила свой зеленый чай с мятой, а потом обратилась к Нику :

– Я так рада!

– Чему? – Его глаза улыбались.

– Тому, что чай вкусный… – кокетливый взмах ресниц. – Тому, что мы с тобой в цирк пойдем… – Теперь можно облизнуть губы, будто скидываешь с них невидимую соринку. – И тому, что ты мне очень нравишься!

А Ник сделал вид, что сердится, и шутливо погрозил ей пальцем:

– Ах ты, Лизка-Лиска!

– Что-то не так? – Она снова облизнулась.

А Ник с притворным возмущением приказал:

– Немедленно прекрати! А то мне сегодня тако-ое приснится!

И глаза его гарантировали: «Сегодня – только приснится. А вот через несколько дней… скажем, после пресловутого «третьего дринка»…

«Наверное, так оно и будет», – ответил ему взгляд Лизы.

– А, может быть… все-таки сегодня?.. – неуверенно произнес Николай.

Ну, они точно на одной волне! Он понимает, о чем она думает! Может, действительно наплевать на все эти условности-правила? Предупредить бабушку и поехать к нему?

– Нет, Ник, – твердо произнесла Лиза.

И в этот раз была твердо уверена: говорит именно она, а не «карлик».

– Не волнуйся, Лизочка. Все будет так, как ты хочешь, – спокойно сказал Николай. – Ну что, я прошу счет?

Он расплатился (Лизины попытки поучаствовать в оплате были с гневом отвергнуты). Быстро и аккуратно доставил к ее дому. Отметая робкие возражения, запер машину и проводил не до подъезда, а до самой квартиры. Губы, подарившие прощальный поцелуй, были мягкими и родными – почти как у бабушки.

– До завтра, Лизочка. Спасибо тебе за шикарный вечер!

– Тебе спасибо…

Он покачал головой:

– Это ты зря. Девушкам так говорить не полагается. Ваше дело – не благодарить, а снисходить.

– О'кей, шеф. Я сообщу, когда буду готова снизойти до цирка.

– Ты чудо, Лизочка! – Он еще раз чмокнул ее – на этот раз в щеку – и, не связываясь с лифтом, побежал вниз по лестнице. А Лиза долго стояла у подъездного окна. Видела, как сорвалась с места Колина «восьмерка»… как рассеялся синий дымок из выхлопной трубы… слышала, как замер вдали шум движка…

«Он такой классный!.. Все бы для него сделала!» – кричала душа.

А мозг возражал.