De Aenigmate / О Тайне

Первым из них становится созданная в 1918 г. по инициативе полковника Хауза и члена Верховного суда Феликса Франкфуртера разведывательная служба иностранных дел «Расследование» («Inquiry»), которая объединяла около сотни учёных, занятых сбором информации и обсуждением будущего устройства мира на основе ликвидации экономических барьеров и создания общей ассоциации наций (среди исследователей были У. Липпманн и А. Даллес). Второй — созданный при участии Милнера американский вариант «Круглого стола», ставший в итоге более влиятельным, чем его британский аналог. И наконец, группой нью-йоркских финансистов и международных адвокатов формируется

Совет по международным отношениям. Именно внутри этих центров отшлифовывается проект Лиги Наций как американского института контроля. Однако, как известно, в силу сопротивления английских и французских элит реализовать полностью американские планы не удалось, в результате чего ни Версальский договор, ни Лига Наций не были ратифицированы США. После этого в 1921 г. Группа Хауса была включена в Совет по международным отношениям, в результате чего учёные-глобалисты получили серьёзное финансовое обеспечение[579]

. А британцы в том же году создают Королевский институт международных отношений (RIIA,

называемый также Chatham House

).

В результате войны произошёл развал прежнего европейского порядка, державшегося на могуществе трёх империй — Российской, Германской и Австро-Венгерской. Организованные здесь революции привели к власти политические силы, которые должны были обеспечить полную привязку национальных финансовых и экономических структур к мировым центрам власти. В России, где эти планы были связаны с утверждением политической власти Л. Троцкого, они в итоге оказались сорваны вследствие сталинского «переворота», но в Германии и Австро-Венгрии поставленные задачи были решены.

В Германии главным рычагом обеспечения проникновения американского капитала стали военные долги Франции и Британии, возможность выплаты которых была привязана к решению проблемы германских репараций. Решена была эта проблема с помощью «плана Дауэса» 1924 г., который предусматривал снижение вдвое выплат репараций и решал вопрос об источниках их покрытия. Однако главной задачей его было обеспечение благоприятных условий для американских инвестиций, что было возможно только при стабилизации немецкой марки. Для этого план предусматривал предоставление Германии крупного займа на сумму 200 млн долл. (800 млн марок), половина из которых приходилась на банкирский дом Моргана. При этом англо-американские банки устанавливали контроль не только над переводом германских платежей, но и за бюджетом, системой денежного обращения и, в значительной мере, за системой кредита страны. К августу 1924 г. старую немецкую марку заменили новой, финансовое положение Германии стабилизировалось, и, как писал исследователь Г.Д. Препарата, Веймарская республика была подготовлена к «самой живописной экономической помощи за всю историю, за которой последует самая горькая жатва в мировой истории», — «в финансовые жилы Германии неудержимым потоком хлынула американская кровь»[580].

Следствия этого не замедлили себя обнаружить. Во-первых, в силу того, что ежегодные выплаты репараций шли на покрытие суммы выплачиваемых союзниками долгов, сложился так называемый «абсурдный веймарский круг». Золото, которое Германия платила в виде военных репараций, продавалось, закладывалось и исчезало в США, откуда оно в виде «помощи» по плану возвращалось в Германию, которая отдавала его Англии и Франции, а те в свою очередь оплачивали им военный долг США. Последние, обложив его процентами, вновь направляли его Германии. В итоге все в Германии жили в долг, и было ясно, что в случае, если Уоллстрит отзовёт свои займы, страна потерпит полное банкротство. При этом американские банкиры ничего не потеряли бы, поскольку, получая в обмен на займы облигации, они продавали их американским гражданам.