De Secreto / О Секрете

Теперь отметим ещё один момент — к сожалению, в ажиотаже, который наблюдался после аварии, да и впоследствии никто не обратил должного внимания на аргументацию главного конструктора реактора академика Н.А. Доллежаля. Так, в 1988 г. он высказал следующее мнение, к которому следовало бы отнестись со всей серьёзностью (цитируется по книге [16]): «Ни здесь, ни в любом другом энергетическом реакторе атомный взрыв случиться не может в силу естественных физических причин. Ведь для него

необходимо, чтобы лёгкий изотоп урана (в чистом виде!) сплотился в компактное тело определённой массы. Только при таком условии возможна цепная реакция с мгновенным выделением гигантской энергии».

И это абсолютно верно — при «штатных начальных условиях»… Поэтому далее он уточняет их так: «А в реакторе, в ТВЭЛах (тепловыделяющих элементах.

— Н.К.), этот изотоп лишь обогащает уран природный, он рассеян в нём, его содержание составляет всего несколько процентов»! И это звучит как подсказка — а что случится, если этот изотоп (или же изотоп ²³⁹

Ри) не везде рассеян?!

Именно под влиянием этих работ и неких теоретических расчётов я и предположил (в заметке [10]), что главной причиной аварии было нарушение изотопного состава топлива в некоторых ТВЭЛах, отличного от штатного. Но как объяснить это, я тогда не знал — разве что предположить сознательную диверсию, хотя и были сильные сомнения в возможности осуществить нужную подмену. Однако позже, после внимательного исследования всей проблемы в целом, получилась картина, уже не требующая такой подмены.

Вдруг мне сообщили, что якобы академик Э. Соботович отказался от своих выводов, и я решил выяснить это у него самого. Пришел к нему на приём в Институт радиохимии поверхностей НАНУ, где он был директором, но сначала Эмлен Владимирович отнесся ко мне с прохладцей — тем более что пришёл я к нему менее чем за полчаса до обеда (а он строго придерживался режима питания, как мне сообщили позже). Но когда он узнал, что я принёс ему своё видение аварии, то проявил большой интерес, отложил как обед, так и намеченные встречи со своими сотрудниками, и беседа наша длилась более двух с половиной часов, пока секретарь директора буквально не выставила меня из кабинета! Говорили мы о разном, и многое узнал я от него — из первых уст, но когда сообщил ему о слухах, Эмлен Владимирович возмутился: «Наоборот, я имею подтверждение тех данных!»

Затем Соботович предложил свою версию явления, объяснив, что чаще всего на специальных химкомбинатах перерабатывали уже использованное в реакторах на АПЛ (подводных лодках) высокообогащённое топливо, понижая уровень обогащения по урану-235 до требуемых для РБМКА 1,8–2 %. А делалось это сложными и дорогостоящими радиохимическими методами, и тут Эмлен Владимирович говорит мне: «А вы знаете, в те позднезастойные годы везде царил редкостный бардак. И я не исключил бы возможности того, что какие-то “рационализаторы”решили сократить и удешевить (чтобы получить премию) процесс упомянутой переработки исходного материала путём механического его измельчения, разбавив затем чем-то нейтральным… Вот это-то определённо могло приводить к появлению локальных скоплений урана-235, и таким образом стать причиной катастрофы!»