Дебютантка

Протягиваю блузку ей. Поколебавшись, Роуз берет ее и помогает приклеить прокладки. Снова одеваюсь, и Роуз быстро застегивает пуговицы, а я тем временем оправляю пиджак. Вроде бы все на своих местах.

– Как я выгляжу?

Роуз делает шаг назад, надевает очки и оглядывает меня с головы до ног.

– Ты выглядишь… – Она замолкает. Прочищает горло и пробует снова, но тут раздается стук в дверь и входит Люси.

– Господи, Эллиот, сколько можно? – визжит она. – Ты должна была спуститься десять минут назад!

– Спасибо, Роуз!

Едва мы оказываемся за дверью, Люси тащит меня за руку в холл. Она кладет телефон, студенческую карту и кошелек в карманы моего зимнего пальто, сует его мне в руки, заталкивает меня в открытый лифт и нажимает кнопку первого этажа.

– Хорошо повеселиться! – щебечет она, когда двери закрываются.

И я отправляюсь на свидание.

* * *

Двадцать минут спустя мы с Нико сидим за столиком у окна в уютном, чертовски романтичном итальянском ресторане в самом мурашечном районе Бостона – Норт-Энде. В зале тепло и темно, из освещения – только чайные свечи, мерцающие на каждом столике. Нико неотразим и спокоен, будто и не готовился вовсе.

– Историю искусств я взял дополнительным предметом, – говорит он мне за аперитивом. – Это моя страсть, но она не приносит денег. По крайней мере, так думают родители. Поэтому основная специальность у меня – спортивные коммуникации.

Наблюдаю, как он пытается насадить помидор на шпажку, и ловлю себя на том, что не слушаю его, а раздумываю над словами Роуз. Неужели Нико мне не подходит? Я пока не знаю ответа на этот вопрос, зато в одном она права. О его предпочтениях мне известно крайне мало: полуночный душ и снежные бои.

– Что еще мне следует о тебе знать? – спрашиваю я, застенчиво улыбаясь.

– А что ты хотела бы узнать?

– Хм. – Я подпираю подбородок рукой и думаю, о чем могла бы у него спросить. Каково целоваться с тобой? Насколько ты страстный? Ты тряпка? Может, попросим счет и пойдем в твою комнату? Разумеется, я не спрашиваю ни о чем таком, а интересуюсь следующим:

– Ты сказал, что приехал из-за границы. Откуда?

Он ухмыляется.

– Из Канады.

– Канада?! – восклицаю я, пожалуй, чересчур громко. Понижаю голос до более низких децибелов: – Да какая же Канада заграница? Хотя… – Я одергиваю себя, чтобы не показаться бестактной. Вдруг он из отдаленной и канадской части Канады, вроде Новой Шотландии, Саскатуна или еще подальше. – Из какой части Канады?

– Из Монреаля, – говорит он, и я громко фыркаю.

– МОНРЕАЛЬ? Да разве это Канада! Всего-то четыре-пять часов езды отсюда. Огайо и то дальше!

Он издает смешок: глубокий и теплый. Жутко сексуальный.

– Если тебе от этого станет легче, то я родился в Калифорнии, недалеко от Сан-Диего. Когда мне было пять лет, родители развелись, и мне предоставили выбор: остаться в Калифорнии с отцом или переехать в Канаду с мамой.

– Ого, ничего себе выбор в столь юном возрасте…

– По правде говоря, и выбора-то особого не было. – Голос у него делается отстраненным и напряженным. Нико отводит взгляд и пристально смотрит на свечу в центре нашего маленького столика. – Отец ясно дал понять, что в роли отца не заинтересован.

– Ох… Нико, прости, – говорю я. Звучит не слишком убедительно, но что тут еще скажешь? И зачем только мне понадобилось ворошить его прошлое? О господи, я безнадежна… Может, все наоборот и это я не подхожу Нико? Мурашки, бегавшие по мне раньше, давно исчезли.

Он заставляет себя улыбнуться.

– Все нормально, правда. Я несколько лет посещал психотерапевта, чтобы справиться с проблемой отсутствия отца, и сейчас все в порядке. У меня своя жизнь, у него своя, и меня это устраивает.

Нико тянется через стол к моей ладони, и я едва не отдергиваю ее, но все-таки позволяю ему взять меня за руку. Начинаю ломать голову в поисках новых тем для разговора – каких угодно, лишь бы приглушить воспоминания о тяжелом детстве (и сильное чувство дискомфорта, которое я испытываю). К счастью, мне не приходится ничего говорить. Нико делает это за меня.

– А что расскажешь о себе? Какая у тебя специальность? – спрашивает он.

Я нервно отхлебываю воду из своего стакана и тяну время. Я знала, что этот вопрос возникнет, и все же до сих пор вздрагиваю от него.

– Э-э… по правде говоря, я еще не определилась… Склоняюсь к чему-то из области кино и телевидения. Может быть, сценарное мастерство? Пока это единственное, в чем я вроде бы преуспела… Не знаю. Посмотрим, как справлюсь в этом семестре.

– Тогда тебе, наверное, приходится брать много разных общих курсов? В прошлом году я выбрал один под названием «Квир-сны»…

Нико одаривает меня широкой улыбкой, и я немного расслабляюсь.

– Да! Вот именно! Я тоже хотела взять его в прошлом семестре, но моя староста заставила меня записаться на сценарное мастерство.

– Староста заставила?

– Ну, вроде того… Долгая история. Если вкратце, то она посоветовала мне сменить курс, и вначале я отказалась. А потом я проиграла пари, так что пришлось сделать замену. Она жутко любит командовать.

– Может, она, наоборот, пыталась тебе помочь? – мягко спрашивает Нико. Я изображаю притворное негодование.