Дед Яга и его дети

– Остался от тех, кто смылся, – предположил Мурзик, – стулья-диваны увезли. Они могут пригодиться, розетки отковыряли, наверное, в новую квартиру поставили. А держалки для занавесок забирать не надо, они по размеру окна сделаны. Слушай, зачем мы сюда приперлись?

– Есть идея сделать детский лагерь «Красота и здоровье», – начала я придумывать на ходу, – случайно на днях попала сюда и поняла: вот оно, нужное место. Тихо, в лесу, небольшая деревенька, свет горит, значит, есть электричество. Колодца не приметила, вероятно, вода в избах имеется. Домов немного, жителей мало. А сейчас выяснилось, что их вообще нет.

– Тебе просто показалось, что в окнах люстры видно, – засмеялся Сергей.

– Зайду в соседнюю избушку, – решила я, – и вообще, во всех побываю. Надо сообразить, их можно использовать? Или надо новые строить?

– Да пожалуйста, – кивнул Мурзик, – я совершенно свободен до того момента, как твой муж вернется.

Где-то через час мы вошли в последнюю хату.

– Ничего странного не заметил? – осведомилась я.

– Все то же, что в других пятистенках, – зевнул спутник, – воздух, конечно, зашибись. Один кислород, прямо с ног валит.

– Это и странно, – тихо произнесла я.

– В городе машин много, – начал объяснять Сергей, – дышим там выхлопными газами, выбросами от предприятий. А за городом дряни меньше, если в лесу, то…

– Я говорила про дома, – остановила я Мурзика. – Смотри, на полу щепки, земля.

– Бесхозное здание, – пожал плечами Воинов, – в нем порядка не жди.

Я поковыряла носком туфли мусор.

– Когда искала себе квартиру, то пересмотрела разное жилье. Многие апартаменты стояли пустые. Хозяева уехали, увезли мебель, кое-что оставили, совсем ненужное. Старую табуретку, кровать с пружинным матрасом. И грязь везде своя. У одних газеты мятые, у других тряпки, у третьих стекло битое. Люди жили разные, мусор у них неодинаковый. А здесь! Ничего не осталось, кроме карнизов, и они прямо близнецы, словно вместе приобретены на одном складе.

– Вероятно, ты права, – заулыбался Мурзик, – деревенский народ жадноват. Кто-то узнал, что за оптовую покупку дают хорошую скидку, и предложил односельчанам поменять держалки для штор.

– Крестьяне не жадные, – возразила я, – они рачительные, денег у них немного. И кто в таком селе жил? Уж не миллиардеры и не их родня. Избушки принадлежали пенсионерам, которые тут всю жизнь провели. Не затеют они ремонт, дорого им. Зачем карнизы менять? Раньше занавески на чем-то висели? Пусть на том и болтаются. Но обрати внимание, внутренние помещения расположены одинаково, похоже, все избы перепланировали. Розетки на тех же местах.

– Есть логика их расположения, – заспорил Сергей, – например, у кровати надо ночник поставить.

– Согласна, – кивнула я, – только постели разместят там, где хочется, с соседей пример не возьмут. И мусор! Почему он везде как под копирку? Битые кирпичи, ветки. Ни одного старого веника. рваной одежды, одинокого ботинка, сломанной игрушки?

– Хм, – протянул Сергей, – ты права! Как думаешь, отчего так?

Я едва не выпалила: «Да потому, что здесь сидели те, кто управляют игрой. Компьютерщики, какие-то технари». Но вовремя опомнилась и выдала другую версию:

– Наверное, брошенное село использовала некая фирма. Вероятно, нелегальная. Ну, например, она принимала заказы на санкционные продукты: сыр, колбасу, лекарства. Контрабандисты сюда доставляли товар, а он потом разлетался по заказчикам.

У меня в кармане завибрировал мобильный, поскольку прихватила с собой личный, а не рабочий телефон, то, вероятно, сейчас звонил кто-то из очень близких, возможно, Звягин. Болтать с мужем в присутствии Мурзика не хотелось. Я смущенно улыбнулась.

– Подожди меня здесь!

– Эй, ты куда? – насторожился спутник.

– Во двор, – объяснила я.

– Пойду с тобой! – воскликнул Воинов.

Пришлось возразить:

– Не надо.

– Не хочу здесь один оставаться, мне не нравится тут, – заныл Мурзик.

Вот же непонятливый какой!

– Извини, хочется в кустики!

– В кустики? – повторил Мурзик. – Зачем?

Я захихикала.

– Сам догадайся!

Сергей проявил необыкновенную тупость.

– О чем?

Телефон вибрировал, не переставая, кто-то жаждал поговорить со Степой.

– Здесь нет унитаза, – прямо высказалась я, – где туалет, не знаю. Поэтому нужны кустики. Извини, привыкла писать в одиночестве. Подожди меня здесь.

Мурзик засмеялся.

– Только не уходи далеко, сядь прямо во дворе, честное слово, не стану подсматривать.

Я выбежала из дома, отошла в сторону, залезла в заросли незнакомого растения, убедилась, что меня из дома не увидеть, быстро выполнила то, зачем отправилась во двор, вынула телефон, не посмотрев на экран, приложила его к уху и воскликнула:

– Привет, котик-обормотик! Как дела?

– Степанида, вас беспокоит Иван Васильевич Лукин, – произнес незнакомый голос, – со мной связался Андрей Лебедев. Знаете его?

– Да, – ответила я, – просила нашего заведующего айти-департаментом найти вас.

– Давайте встретимся, – предложил полицейский, – могу прямо сейчас где-то в центре.

– Не получится, – ответила я, – нахожусь в деревне Славкина Пустошь.

– Вы там одна? – перебил Лукин.