Дедка за репку, бабка за дедку…

— Ну, что ж, Кубыть, быть по-твоему! Даю тебе полномочия расправиться с жизнью Лавра, но чтобы он был жив, чтобы я потом с ним мог поговорить. А погубишь его, вот тогда уж пеняй на себя, головы тебе не сносить. Так что его жизнь или твоя голова. Они для меня равны. Ступай и исполняй, что тебе приказано!.

Снова налетела царская дружина во главе с Кубытем на то место, где раньше было богатое хозяйство Лавра. Сам Лавр с женой ютились в землянке, собрали всё, что смогли, на восьми родных пепелищах. Увидел Лавр дружину и понял, что это уже по его душу, что это за его жизнью прибыла его смерть.

Но убивать его не стали, надели на него колодки и оттащили на главную площадь того места, где проживал Лавр. Народу приказали не общаться с наказанным, пищу и воду не давать, только что разрешит сам Кубыть. Мучается Лавр в колодках на жаре, смерти себе призывает. Но никак не хулит царя, хотя и знает, что это всё по его приказу. Не видит за собой никакой вины, поскольку сам никогда против царя не сказал ни одного плохого слова. Хотя мысли его были о царе и другие. Не понимает, чем он так смог насолить царю. Ведь мысли-то его царь уж никак не мог узнать.

Только твот жене его всё это не нравилось. Поэтому она и говорит ему в одно из разрешённых свиданий:

— Ты бы, садовая твоя голова, подумал бы, да и похулил царя за его мерзости, что он с нами сделал. А ты славишь его, как дурак сладкий кулак.

— Что ты несёшь, неразумная женщина? — Отвечает ей Лавр. — Что ж, мы будем хвалить его только за хорошее, а за плохое кто будет его хвалить? Ведь он — царь, что хочет, то и делает. Это его право. А я буду на это право нападать? Кто ж я буду после этого?

— Вот так и будешь таким дурачком! А ты должен поругать его за его злодеяния. Да, он тебя казнит за это, но ты хоть умрёшь человеком! — Сказала в ответ его жена.

Недалеко от тех мест жили три очень хороших друга Лавра. Не такие богатые, конечно, как Лавр, но и не бедные, как остальной народ. Понятно, и уважаемые в народе тоже, поскольку их избирали примерно на те же места и должности в Советах и Думах, что и Лавра. Услышали они такие плохие вести про Лавра и решили его навестить и поговорить с ним. Пришли, а их не пускают, не разрешено Кубытем, а значит — царём. Но они упросили побеседовать с другом издалека. Кубыть подумал, что ничего плохого в этом не будет и разрешил. Тем более, что чувствовал, что опять он проиграл царю, если это дело так и оставить. А тут, глядишь, друзья-то Лавра и помогут, вдруг, получится что-то изменить в пользу головы Кубытя. Предварительно он это и обговорил с пришедшими друзьями Лавра.

Вот друзья наперебой стали уговаривать Лавра открыться царю в своём грехе против него. Не может же быть такого, чтобы ты не согрешил хоть когда. А Лавр такого дела, кроме только своих крамольных мыслей о царе, за собой не знает. От этого страдания его ещё больше. Скажи он об этом, то наказание может быть ещё больше. Ведь известно, что за преступное дело меньше получаешь, чем за преступные мысли.

Прошла ещё одна полная неделя в колодках, а Лавр всё хвалит царя, всё называет его милосердным и всемилостивым, не слушает он советов своих друзей.

С такими вестями и поскакал Кубыть к царю. Не сдаётся, говорит, Лавр, так и говорит, как и прежде. Секи мне голову. Царь так и сделал. Хоть, говорит, жизнь ты ему сохранил, но я выиграл наше прежнее пари. Так что извини, не могу я тебе оставить голову. Стыдно перед народом будет. А сам после казни поехал к Лавру, посмотреть на такое чудо.

Приезжает тайно, встал за углом дома, у которого в колодках Лавр, и слышит, что говорят Лавру его друзья, и что отвечает им на это Лавр. Царь выскочил из-за угла и закричал на эту группу друзей Лавра:

— Ах, вы мерзкие твари, что вы такое говорите моему верному слуге? На что вы его толкаете?! Эй, стража, заковать их в колодки, а верного моего слугу освободите, я назначаю его самым главным моим слугой в государстве. А этих подстрекателей держите в колодках до тех пор, пока они не выплатят мне дань, которую я им назначу за их вероломство.