Дедушка П

- Ты недооцениваешь силу бюрократии и халявы! Когда признанному мастеру приходит официального вида письмо, приглашающее на целую Международную конференцию по артефакторике, к тому же ещё присылают портал и оплачивают проживание с питанием, то в таком случае почти любой разумный согласится. А МКМ – это бюрократический орган международного значения и когда им поступает официальное письмо, в котором говорится о том, что на конференции будут рассматривать проблему будущего волшебного мира, то им надо на это как-то реагировать. Письмо официально регистрируется, передаётся вверх по служебной лестнице и в итоге оказывается на столе у главного. А когда главный волшебник видит слова «будущее волшебного мира», «международное» и тому подобное, то он обязан на такое отреагировать.

- Дэ пута мадре! – восхищённо произнесла девушка.

- Это был испанский?

- Верно, – подтвердила Хоук. – Означает – зашибись... Ты прямо какой-то махинатор, как Остап Бендер.

- Ты мне льстишь, до товарища Бендера мне как до Китая на каноэ.

- Я зашла на твои сайты, честно говоря, пока не очень, – заметила Хоук. – Поисковик так себе, хотя не хуже прочих современных и на Гугл дизайном очень сильно похож. Магопедия почти пустая.

- Думаешь, Википедия сразу с нуля оказалась заполнена кучей статей?

- Но когда появятся все оригинальные сайты, то у тебя не будет и шанса, – сказала девушка. – В обычном мире трудится намного больше программистов, чем у волшебников.

- Допустим, в обычном мире мне большую долю рынка не захватить, но это пока не выйдет социальная сеть. А вот насчёт прочего... Законодательство волшебников совершенно не регламентирует использование авторских прав обычных людей, так что мне никто не помешает красть код у того же гугла, ютуб и тому подобных сайтов и использовать его уже на магических ресурсах, но! К тому моменту мои ресурсы будут на слуху у магов, потому что я первый, а это значит, что большая часть волшебников будет пользоваться моими сайтами.

- Какие планы на год? – спросила девушка.

- Учиться, учиться и ещё раз учиться, как завещал товарищ Ленин.

***

В первую субботу февраля на улице стояла удушливая жара, кондиционер был отключён на ночь, поэтому я проснулся от духоты.

После завтрака у меня зазвонило зеркало, на том конце был жизнерадостный Джастин.

- Хай! – произнёс он. – Не спишь?

- В такую жару поспишь...

- Есть планы на сегодняшний день? – спросил Финч-Флетчли.

- Учиться? – вопросительно ответил я.

- Неправильный ответ, – насмешливо произнёс Джастин. – Я выяснил, что сегодня в Брисбене одна пиццерия проводит акцию под девизом «Любая пицца за один доллар». К тому же у них всего двадцать восемь градусов тепла. Можно поесть и охладиться.

- Халява? Так чего мы ещё дома? Там же всю пиццу сожрут халявщики. Знаю я их... Где и во сколько встречаемся?

- Пять минут тебе хватит на сборы? – спросил Финч-Флетчли.

- Австралийцу собраться, только в шорты запрыгнуть, так что буду готов через полминуты.

- Тогда через пять минут встречаемся возле портальной площадки Брисбена, – сказал Джастин.

- Окей.

Я быстро собрался и отправился порталом в магический квартал Сиднея. От портальной площадки дошёл до ближайшего общественного портального камина, заплатил за дымолётный порох и перенёсся в Брисбен.

Брисбен – это ещё один австралийский город, находящийся на морском побережье в штате Квинсленд севернее Сиднея. Причём город крупный, в нём проживает около миллиона жителей.

Мы встретились с Финч-Флетчли возле портальной площадки и направились в «Пиццерию папы Джо». Добираться пришлось чуть ли не на другой конец города. В пиццерии оказалось много народа, все столики были заняты и это при том, что сейчас только утро. На улице перед заведением были выставлены столики, которые тоже оказались заняты. Помимо этого несколько молодых парней и девушек стояли перед заведением, ожидая, когда освободится столик, мы оказались среди этих «счастливчиков».

- Не успели, – печально сказал Джастин. – Ты посмотри, какая толпа.

- Вот же халявщики! – возмутился я. – А ты мог бы раньше сказать, мы бы пришли к открытию заведения.

- Да ладно, всё равно делать нечего, подождём, – флегматично заметил Джастин.

Тут я обратил внимание на симпатичную девушку шестнадцати-семнадцати лет. У неё были чёрные вьющиеся волосы, латиноамериканские черты лица со стервозным выражением на оном, стройная фигура и белоснежная кожа. Чем-то она смахивала на Дженнифер Лопес. На ней были надеты синие зауженные джинсы и зелёное то ли короткое платье на бретельках, то ли растянутая майка, на плече висела дамская сумочка. Я бы не обратил на неё пристального внимания, если не считать тех случаев, когда глаза сами собой прикипают к формам симпатичных девушек, но она выделилась тем, что достала из сумочки волшебную палочку, направила её на ближайшую пару за столиком и тихо дважды произнесла: «Конфундус». После чего спрятала палочку в сумочку и смело направилась к посетителям.

Я дёрнул Джастина за руку и двинулся следом за девушкой.