Дедушки с гитарой

Из наших знакомых, тех что вмести с нами играли на базе «ДК 40 лет Октября», на конкурс записались все составы. Ребята увидели шанс прослыть рокерами, ну а мы, прекрасно понимая, что будет, просто хотели не погреметь в районной рок-тусовке, а скромно победить в конкурсе. После того, как мы на всякий случай побывали на их репетициях, мы и вовсе успокоились. Они играли рок в рамках своего понимания что это такое. В их трактовке получалась что рок – это громкая, энергичная музыка, которая сопровождал очень небрежный вокал.

Так что если кому и следовало бы надеться на чудо, чтоб победить, то только не нам. Мы к победе были готовы…

Конкурс наметили провести 23 сентября, в субботу, в 16–00.

К этому времени я представал себе что такое Вудсток, что такое или Красная Площадь в момент концерта Маккартни или хотя бы стадион «Спартак» в момент концерта «Машины времени» и даже не надеялся, что что на четверть так хорошо и я не ошибся. Все оказалось гораздо, гораздо проще…

Думаю, назови райком комсомола данное мероприятие рок-концертом и развесь афиши по всему району, то популярности данному мероприятию этого бы не прибавило. Кто поверил бы в такое? Рок – концерт! Не смешите нас…. Это как в анекдоте: «Идет по пустыне караван. Жарко, душно, тени нет ни клочка и тут встречают на пути оазис. Стоят пальмы, журчат ручьи, стоят автоматы с газировкой… Караванщик спрашивает у человека при автоматах:

– Вода есть?

– Есть!

– Газированная?

– Есть!

– И с сиропом тоже есть?

– Есть, есть все есть и с сиропом, и без сиропа…

– А холодная?

– Холодная!

– Мираж… – обреченно говорит караванщик и ведет караван дальше…

Так и тут. Никто бы не поверил объявлению. Но, кроме того, что на этот смелый шаг никто не осмелился, РК пошел дальше… Точнее, напротив, отступил дальше, на освоенную безопасную территорию. Не смотря, что мы говорили о конкурсе молодёжной песни, через документы мероприятие провели как «Конкурс молодежной и патриотической песни».

То есть музыканты – то знали какую музыку они собираются играть, а вот потенциальные зрители просто не могли предположить, что в мероприятии с таким вот кондовым названием на сцену будет допущена приличная молодёжная музыка. Районная молодежь была уверенна в том, что тут будет править бал Советская эстрада причем не в исполнении мастеров, которые, честно говоря, и нужны – то молодёжи не были, а в любительском варианте.

Следствием этого решения стало то, что большей частью в зале сидели сами музыканты и небольшие горсточки их почитателей.

Разумеется, имелось и жюри. Восемь человек, под управлением секретаря РК ВЛКСМ по идеологии, несколько ветеранов войны и кто – то из комсомольских вожаков калибром помельче.

Все пошло тем чередом, о котором мы догадывались. Менялись люди, со сцены звучали «Землянки», «На безымянной высоте» и даже кто – то сумел исполнить «Марш коммунистических бригад». Мы спокойно ждали своей очереди, время от времени отлучаясь в буфет.

По жеребьёвке мы выступали ближе к концу конкурса. Когда время пришло, мы подхватили свои инструменты и вышли к микрофонам.

Выступление мы начали с «Колыбельной». Её плюсом в этот момент было то, что его все уже позабыли, а это означало, что сравнит наше исполнение с утёсовским будет невозможно.

Минусом же было отсутствие женского вокала. Сами посудите: колыбельная в мужском исполнении.

Но делать было нечего, и мы старались как могли….

Кстати, слушателям хорошо видно, как сам музыкант относится к тому, что играет. Формально или нет. У нас все получилось, так как мы любили то, что играли. У других в исполнении было больше формальности.

А вот с «Комбатом», как оказалось мы попали в точку. Еще не написавший этих слов в этом мире Александр Шагаев ухватил в словах что – то главное и после первого куплета ветераны оживились. Слова были не торжественные, а простые, в которых сквозила правда окопной жизни. А уж когда мы затянули куплет, то половину жюри начали то ногами, то головой отбивать ритм, а то и шевелить губами, тихонько подпевая нам…

«А на войне, как на войне,Патроны, водка, махорка в цене.А на войне нелегкий труд

А сам стреляй, а то убьют…»

Мы пели, и я видел, как меняются лица ветеранов. Песня «попала», нашла своих слушателей…

Я глядел на них и думал, что никак у меня язык не поворачивался сказать «украли» песню. Украсть можно то, что существует, а в этой Вселенной этой песни ещё не было и, возможно если б не мы, и не было бы никогда. Так что считай, мы её просто предвосхитили.

Оставалось только попросить мысленно прощения у Шаганова и Матвиенко за то, что мы воспользовались вашим еще не написанным творением. Я уверен, что такие талантливые люди напишут множество иных замечательных песен. Если захотят. Ветераны – это хорошо, но неожиданно отреагировали и наши соперники музыканты. Отыгранные в свою очередь музыканты ошивались в буфете, но к концу «Комбата» многие вернулись в зал.

Когда мы закончили, кто – то из ветеранов спросил:

– Чья это песня, ребята?

– Наша.

– Спасибо…