Дефиле в Москве

— Не берет! — закричал полковник. — И что, мы все так вымрем?

Впоследствии он успокоился и дал команду прекратить огонь. Дело в том, что корабли на орбите эти зловещие «колбаски» не атаковали. На совещании пришли к выводу: это чудо умное и невразливе для оружия землян. Поэтому надо бежать, но что они скажут на Земле?

Думали еще день. Фігура не шевелилась. Ситуация становилась невыносимой. Полковник Левицкий решился на последнюю попытку установить контакт. Дал приказ приготовить лодочку и решил лететь сам. Его долго отговаривали, но он стоял на своем. Другого выхода у него не было: прилететь на Землю и ничего путного не рассказать, — это выставить себя на посмешище всей планеты, посылать же здесь своих подчиненных на верную смерть, он не мог.

С ним летел есаул Петренко и китайский лейтенант с важкозапам'ятовуваним именем, поэтому звали его просто Йванко. Осторожно Примарсилися. «Фігура» не реагувала. Кому выходить? Дмитрий хотел выйти, но китаец опередил его, — всегда комплексовал на храбрость. Дмитрий от отчаяния взял с собой старый крупнокалиберный пулемет с банальной лентой. Китаец вышел из челнока, «колбаска» выпрямилась в боевую позицию, и неожиданно полковник Левицький на мгновение сошел с ума. Он выпрыгнул из кабины, оттолкнул китайца Ивана так, что тот упал, и, не сознавая, что делает, начал стрелять по выпрямленной лискучій «серьгам». Боевая «колбаска» забылась в конвульсиях и гепнулась на поверхню. Остальные пять мгновенно снялись и, образовав подковы, две из которых подхватили подбитую Дмитрием, улетели…

Генерал Левицкий вспомнил весь тот ужас, ту информацию, которую высшие иерархии Земли договорились не разглашать, и выпрыгнул из бассейна. Подошел к холодильнику, выпил немного виски. Вернулся в бассейн.

По телевизору опять передавали музыку. Вдруг популярного певца конца 90-х прошлого века EL Кравчука резко оборвали. На экране вновь появилась его, Дмитрова, любимая Анечка.

— По сообщению ряда ведущих інформагенцій, — говорила она, сбиваясь и с не свойственным ей волнением, — над небом Москвы, Нью-Йорка, Пекина и Парижа появилась масса неопознанных летающих объектов. Их заметно невооруженным глазом. — Анна посмотрела в сторону. — Вот режиссер показывает мне, что есть сюжеты на эту тему от нашего телеоператора. Прямое включение.

Дмитрий увидел панораму Киева, над которым летели сотни светящихся предметов. Они имели форму вертикальных подков, вогнутых вперед

ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ

Полковник Дмитрий Левицкий всегда имел проблему со своим днем рождения. А все потому, что его личный праздник (почему день рождения — праздник, этого никто еще как-то убедительно не объяснил) совпало с большим праздником Украины — Днем независимости. Разве он виноват, что в 1991 году родился именно 30 июня, когда вся Украинское Государство отмечала 50-летие Восстановления государственности! (суть та же, что и День независимости). Через тогдашние празднования мало кто обратил внимание, что очень симпатичная Марточка, жена сумасшедшего черновицкого художника-художника Теофиля Левицкого родила крепенького сыночка. И так каждый год: общество празднует День независимости и только где-то «после третьей» вспоминает, что между ними сидит именинник. Потом, на второй день уже, друзья извиняются и, смущаясь, поздравляют Дмитрия с днем рождения.

В этом году, чтобы не повторялась обычная история, полковник Левицкий заранее взял недельный отпуск в командование Военно-космических сил Украины и поехал в Черновцы, в свою дедовскую каменицу, которую покойный легкомысленный папочка-художник мало не пустил по ветру. Этого, 2041 года, юбилей был особый — 100-летие независимости Украины. А ему, полковнику Дмитрию Левицкому — 50 лет! И все в один день — 30 июня!

Полковник того святкового июньского утра, как всегда, встал в шесть часов. Сделал короткую силовую гимнастику (пятьдесят отжиманий от пола на кулаках) и пошел у лазничку. Настроил контрастную смену воды в мраморном бассейне, залез в волу, предварительно положив на мраморную полочку чайник с крепко заваренным цейлонским чаем и тарелку с овсяным печеньем, покраяною лимоном и прихотью, которую позволял себе только по воскресеньям, — шоколадом, с лесными орешками. Затем включил телевизор. Чего скрывать, ждал, втайне ждал, хотя и сказать, что очень, то — нет, но надеялся на какую-то правительственную награду. Потому что было за что!