Дефолт совести

Может, этот Фролов, про которого ей столь подробно поведал адвокат? Сначала восставший чуть ли не против вселенской несправедливости, а потом вдруг словно смирившийся с ней же?! Боже! О чём она только думает? Надеждин давно уже должен был объявиться, как они и условились сразу после похорон Алексея, но все ещё не давал о себе знать. Наверняка проявлял особую осторожность.

Перебирая в памяти их встречу в ресторане «Ёлки-палки», куда Надеждин пригласил её в обеденный перерыв, Алла не могла избавиться от ощущения, что этот черноглазый, колоритный брюнет был чем-то смертельно напуган.

– Вас ещё не вызывали в прокуратуру? – неожиданно спросил он. – Ведь из ваших слов следует, что вы были последней, кто видел Алексея живым. Кроме убийц, разумеется...

– Пока не вызывали. А вы считаете, что мне надо явиться по собственной инициативе?

– Может быть, может быть, дорогая Алла, – в задумчивости ответил Надеждин.

Журналистка решила резко сменить тему разговора и перейти к делу:

– Насколько я понимаю, досье находится у вас?

– Да, у меня. В надёжном месте. – Надеждин хотел было сразу спросить, каким образом она собирается распорядиться архивом, но своевременно остановился. Меньше знаешь – лучше спишь. – Но вы же понимаете, что было бы неосмотрительно вот так сразу, без оглядки, не разобравшись в обстановке, достать досье и передать вам.

– Понимаю. Конечно, понимаю. И какие на этот счёт у вас идеи?

– В данный момент никаких. Но думаю, я решу проблему.

– Тогда я пойду. Спасибо за обед, – Полётова встала из-за стола с явным облегчением. – Не провожайте меня.

– Подождите. Ещё секундочку. Вот что сейчас пришло мне в голову: на днях я сообщу вам координаты, где в Европе можно будет получить «багаж». Запишите-ка мне, пожалуйста, адрес вашей электронной почты. Так будет надёжнее.

Полётова, удивлённо взглянув на Анатолия, протянула ему свою визитку.

– Здесь всё написано. Впрочем, вот вам ещё один е-мейл, не на «ru», которым я пользуюсь крайне редко.Алла быстро записала на обратной стороне визитки координаты своего секретного почтового ящика и попрощалась.

Нет, определённо что-то стряслось, с тревогой размышляла на кухне своей квартирки Полётова. В пластиковой тарелке высилась приличная горка окурков. Неужели Надеждину так и не удалось переправить за кордон досье Алексея? Если тогда она правильно его поняла, то у него был надёжный канал! Но почему «был»? Из суеверия она трижды хлопнула себя по губам. Почему, собственно, был? Есть канал! Имеется! Другое дело, если Надеждин повёл свою игру и давно отнёс документы в компетентные органы. Нет, никогда не поверю, что можно так подло предать погибшего друга! Хотя кто доподлинно знает, что у кого на уме? И вообще, любое предательство – всего лишь вопрос времени! Воистину, нигде не найти покоя тому, кто не нашёл его в себе самом, подумала уже о себе журналистка.

Полётова нашла в себе силы, наконец, уйти из кухни и сесть за компьютер. Надо посмотреть почту. Может, там уже письмо от Надеждина? Донесшийся с кухни звонок телефона заставил Полётову вздрогнуть. Сердце бешено заколотилось. Кто это может быть в столь поздний час? Она ещё не успела даже прижать трубку к уху, как услышала определённо незнакомый, сиплый мужской голос:

– Алло, это Алла Сильвестровна?

– Да. Кто со мной говорит?

– Кто говорит, не имеет никакого политического значения, милочка. Считайте, что я поклонник вашего мерзкого таланта.

Только сейчас Алла уловила в голосе незнакомца, его манере говорить, лёгком гортанном произношении звуков выходца с Кавказа. К звонкам оттуда она уже давно привыкла и даже перестала обращать внимание.

– Но звоню не для того, чтобы рассыпаться в комплиментах, – между тем продолжал голос. – Лучше включите, милочка, телевизор и внимательно посмотрите ночные новости по ОРТ. Ха-ха...

На другом конце провода раздались прерывистые гудки.С леденящим предчувствием новой беды Полётова дрожащей рукой включила телевизор. То, что журналистка увидела и услышала в следующие несколько минут, окончательно повергло её в шок. На экране мелькали привычные в последнее время кадры телерепортажа об очередном пожаре. Теперь ярким костром полыхала чья-то дача на берегу Истры. Вокруг разбушевавшегося пламени со шлангами наперевес беспорядочно суетились пожарники.