Дефолт совести

– Да, конечно, пожалуйста, берите хоть всю пачку. – Мужчина расплылся в любезной улыбке и с готовностью протянул Алле сигареты и зажигалку.

– Я попросила у вас сигарету, а не пачку. Деньги на сигареты у меня имеются. Если вы, конечно, не обчистили мою сумочку. – Полётова кивнула на стол, где валялась вывернутая наизнанку её сумка.

– Как вы такое могли подумать? Я не грабитель, – неожиданно стал оправдываться незнакомец.

Сбитый с толку манерой разговора журналистки, он всё ещё никак не мог понять, что она подразумевала под словом «оттуда». Так ли она его поняла? Судя по всему, гостю было важно, чтобы его правильно понимали. Или она приняла его за одного из людей в погонах? Вроде только там, особенно в этих идиотских фильмах про них, вечно угощают сигаретами. Будто в стране опять начало восьмидесятых, когда все только и делали, что добывали сигареты и водку.

– А насчёт бедлама?.. – наконец ответил он, явно уверенный в своей правоте. – Так вы сами виноваты, милочка. Сбежали куда-то на ночь глядя, а я только к вам в гости собрался… Хорошо ещё, что забыли сумочку. Я сразу понял, что вы обязательно за ней вернётесь. Как видите, дождался. А то искал бы вас потом по всей Москве…

– И всё-таки, что вам от меня нужно? – с наслаждением сделав несколько затяжек, непринуждённо, как на дружеской встрече, спросила Полётова. Она полностью контролировала себя.

Именно в этот момент незнакомец почему-то обратил внимание, что она курит как мужчина. Баба с характером, да ещё с каким!

– Вот это другой разговор. Я тоже люблю конкретность, – ещё раз пристально посмотрев на журналистку, веско произнёс мужчина, пригладив ладонью волосы. – Лично я был уверен, что не найду ничего из того, что мне поручили найти. Поэтому сейчас мне от вас нужна всего лишь… дружеская помощь, уважаемая… Вы должны сообщить мне, где или у кого сейчас хранится досье этого банкира, вашего недавнего дружка. Ну и, само собой, отдать те документальные материалы, которые вы хотите использовать в своей новой книжке. Я имею в виду ваше расследование военных событий на Кавказе.

«Да этот тип понятия не имеет, что она расследует. И о досье знает с чужих слов, – быстро сообразила журналистка. – Хотя он сам сказал, что всего лишь исполнитель. Всё-таки странное у него поручение – заполучить её рукописи, документы и проявлять при этом ещё интерес к досье Турова. Что-то не вяжется. Кто же всё-таки подослал этого жгучего красавца?»

– Я не знаю ни о каком таком досье. И тем более о его местонахождении. Что же касается моих творческих планов, то они никого не касаются…

– Ну вот, милочка, вы опять за своё. Один уже поплатился за своё упорство. Теперь и вы туда же…

При этих словах у Полётовой ёкнуло сердце, хотя она до конца так и не поняла, кого визави имеет в виду – Турова или Надеждина.

– Нам многое известно. Гораздо больше, чем вы можете предположить. Нам, например, известно о вашей встрече с погибшим минувшей ночью Анатолием Надеждиным. Что у вас могло быть с ним общего?

– Общая скорбь по погибшему другу. Неужели это непонятно?! – взорвалась Полётова.

– И только? – с ироничной улыбкой спросил «гость». – Поймите, милочка, лично мне до лампочки и досье вашего Турова, и ваша будущая книжонка. Но вот влиятельные люди, – понимаешь? – которые поручили мне любой ценой раздобыть эти материалы, настроены более чем решительно.

– Кто это «мы», интересно было бы знать?!

– Мы – это мы, то есть те, кто денно и нощно радеет за свой дом, за Свою Родину. Но заметьте, мы не на службе у тех, кто в фильмах, как вы выразились, угощает сигаретами, – абсолютно серьёзно ответил «гость». Выражение его лица при этом стало пренебрежительным. – Кстати, по нашим сведениям, вы под колпаком и в прокуратуре как подозреваемая по делу об убийстве Турова. Наверняка вас рано или поздно вызовут на допрос. И обязательно предложат сигаретку.

– С ума, что ли, все посходили?! – не выдержав, закричала Полётова. – Как вообще можно подозревать меня, когда я Алексея… Это просто невозможно!

– Знаем, знаем. Но, увы, в этой стране всё возможно, милочка.

– Бога ради, избавьте меня от фамильярности и не называйте меня больше милочкой!

– Тогда я буду называть тебя продажной сукой, – с неожиданно вспыхнувшей злостью заявил незнакомец. – Говори, где досье? А то!..

В кармане его пиджака раздался музыкальный сигнал мобильного телефона, напоминающий лезгинку. Мужчина быстро вышел из комнаты, не забыв при этом прикрыть дверь. Тем не менее Полётовой хорошо были слышны обрывки фраз телефонного разговора:

– Нет, дома у неё ничего нет… Да не беспокойтесь, слово даю, всё будет нормально… Она так напугана, что самое время ей памперсы покупать… Ха-ха. Ну да, как вы хотели… А если нет, так и её «нет»… Сейчас самый удобный момент… Очень просто… Пока мы за ней следили, стало ясно, что все хотели бы видеть эту суку в гробу. Вот и пусть думают друг на друга, кто это сделал…

Вернувшись в комнату, первым делом «гость» подошёл к окну и выглянул во двор, потом, обернувшись, исподлобья пронзил Полётову колючим, неприязненным взглядом.