Деяния данов. Том 2

³⁶ По словам Э.С. Пикколомини, из числа прибалтов железному молоту [и солнцу] ещё в XV в. поклонялись литовцы (De Lituania, р. 238). — При этом, согласно древнерусским летописям, в 1131 г. поход на литву совершил также и тесть Кнуда Лаварда киевский князь Мстислав Владимирович (по утверждению В. Н. Татищева (II, 14) ещё один такой поход состоялся годом ранее), чьи сыновья в то же время два раза (в 1130 и 1131 гг.) ходили на чудь (Лаврентьевская летопись, стб. 301; Ипатьевская летопись, стб. 294; Новгородская первая летопись, с. 22 и 206–207).

³⁷ Едва ли шведы, бывшие к тому времени уже несколько десятков лет христианами, могли считать Магнуса святотатцем именно из-за разорения им языческих святилищ. Впрочем, сам тот факт, что имя Магнуса пользовалось среди шведов дурной славой, в т. ч. и как святотатца, кажется вполне вероятным. — Мл.

³⁸

Похожий рассказ читается и в «Житии герцога Канута», согласно которой супруга Николая перед смертью заставила Кнуда поклясться в дружбе к своему сыну Магнусу, причём случилось это ещё до того как Кнуд стал наместником короля в Шлезвиге (Historia Kanuti ducis altera, p. 12–13). С другой стороны, у Гельмольда (I, 50) причины возникновения вражды между Кнудом Лавардом и сыновьями короля Нильса, а также роль во всём этом королевы Маргареты описаны несколько иначе: «Случилось около этого времени, что Кнут, король бодричей, прибыл в Шлезвиг на торжественное собеседование с дядей своим Николаем. Когда народ собрался и старший король, облаченный в королевские одежды, сидел уже на троне. Кнут, охраняемый толпой своих сподвижников, с короной Бодрицкого королевства на голове, сел напротив него. Король-дядя, видя, что племянник его в королевском уборе перед ним не встает и не дает ему, согласно обычаю, лобзания, затаил обиду и подошел к нему, намереваясь приветствовать его лобзанием. Но тот вышел ему навстречу на середину [покоя], приравняв себя, таким образом, к дяде и по месту, и по достоинству. Такой поступок Кнута навлек на него смертельную ненависть. Ибо трудно описать, в какую ярость впал Магнус, сын, Николая, присутствовавший с матерью на этом зрелище. Мать сказала ему: «Разве ты не видишь, что двоюродный брат твой, взяв скипетр, уже правит государством? Считай же, что он — враг, который не боится еще при жизни отца твоего присвоить себе королевский титул. Если ты еще долго не будешь обращать на это внимания и не убьешь его, то знай, что он лишит тебя и жизни, и государства». Возбужденный этими словами, Магнус начал строить козни, чтобы убить Кнута. Почувствовав это, король Николай созвал всех князей королевства и старался примирить несогласных юношей. Когда их удалось склонить к примирению, они заключили между собой договор». — Написанное Гельмольдом о Маргарете сильно напоминает сплетню, поскольку едва ли на самом деле кто-нибудь мог услышать то, что королева во время тинга шептала на ухо своему сыну. Это, однако, не исключает того, что многим из присутствовавших на тинге действительно могло показаться, что мать Магнуса, увидев в высокомерии Кнуда проявление его королевских амбиций, по-женски его возненавидела и что именно её подстрекательства стали причиной возникновения вражды между детьми Эрика и Нильса. Как бы то ни было, написанное Гельмольдом не противоречит рассказу Саксона, ведь впоследствии королева вполне могла переменить своё мнение и приложить определённые усилия для примирения своих сыновей с Кнудом. Королева Маргарета умерла в ИЗО г. (см. комм. (о) Я.Лангебека в SRD, IV, р. 251).-Мл.

³⁹ Вероятно, имеется в виду супруг незаконнорожденной дочери короля Нильса Ингерд — один из потомков Кнуда Великого ярл Убби Эсбернсен (см. о нём выше: комм. к 13.1.4.5).

⁴⁰ К уже сделанным выше замечаниям о различиях в изложении этих событий у Саксона и у Гельмольда (см. комм. к 13.5.6.8), можно добавить, что подобно тому как Саксон лишь вскользь (13.5.11.1) упоминает об описанном у Гельмольда совете датской знати в Шлезвиге, точно так же и Гельмольд лишь в немногих словах сообщает о той встрече, на которой состоялось примирение короля Нильса и Кнуда Лаварда. — Мл.

⁴¹

ЭК: в изложении Саксона ответ Кнуда превращается в шедевр ораторского искусства. Он составлен в соответствии с правилами, рекомендованными Цицероном (Топика) и автором [широко известного в Средние века] античного дидактического пособия «Риторика для Геренния».

⁴² {herum me mei, non regem appellant} Саксон, очевидно, имеет в виду прозвище Кнуда ‘Лавард’ (датск.: ‘lavardr’, т. е. господин, повелитель).

⁴³ Саксон имеет в виду распространённый у славян титул «князь». Ср. в «Житии герцога Канута»: «если же кто-то [из склавов], желая выразить своё ко мне почтение или уважение, называет меня ‘князем’ (knese), то это [слово следует переводить просто как] ‘господин’. Даны ошибаются, переводя его как ‘король’» (Vita Kanuti ducis altera, p. 14). — Здесь и ниже Саксон, как кажется, пользуется, как правило, именно этим источником.