Деяния данов. Том 2

{13.2.8} Осмелев после удачного для себя исхода предыдущей битвы, Хенрик принялся совершать разбойничьи нападения на побережье Дании не только на Эйдоре, но опустошая также и все земли вплоть до границ Шлезвига и до той стены, которую мы называем Датским валом. ₂Иногда он неожиданно нападал и на сам город [Шлезвиг], тайком переправив к нему на кораблях своё войско. ₃Кроме того, поскольку после смещения Элива позаботиться о безопасности той области было некому, ко множеству жестоких нападений извне прибавились также и разбои местных жителей, так что город страдал не столько от внешних, но и в ещё большей степени от внутренних врагов, ведь, как известно, тайные враги наносят вреда больше, чем явные. Соотечественник и чужеземец вызывали одинаковые опасения.

{13.2.9} Пользуясь отсутствием наместника и уверовав из-за этого в свою безнаказанность, фризы, а также гользаты и дитмарцы принялись грабить днём и воровать ночью, при этом, если в дом невозможно было пробраться через крышу, они подкапывали при помощи мотыги стены и, так обманув сторожей, проникали вовнутрь. ₂С не меньшей ревностью за сохранностью имущества следили и те, кто находился внутри домов^a.

₃Ноги лошадей заковывали в колодки, дабы ни один вор не смог увести их, а для пущей безопасности ‘к дверям приставляли’ сторожей^b. Не довольствуясь прочными замками, люди укрепляли вход в дом ещё и рвами¹⁹. ₄И вот однажды, когда совершался разбой, один благородного происхождения человек, увидев, как бедность некоторых, причём довольно многочисленных, людей ^(л.123)

|| исчезает благодаря бесчестно получаемым богатствам, оставил стыд и задумал в своём сердце совершить нечто подобное. Побуждаемый надеждами на [быструю] наживу, свои блестящие дарования он не постыдился с самой вершины своего знатного происхождения погрузить в пучину самого отвратительного позора²⁰. ₅Показав себя недостойным своего высокого происхождения, унаследованные им от предков способности он по собственной прихоти обратил на совершение преступления, а то, что должно было стать питательной средой добродетели, использовал в качестве оправдания для порока. Ни у кого не хватало смелости открыто порицать его за совершённые преступления, и возможность совершать новые проступки предоставлялась ему с тем большей готовностью, чем очевиднее становилось, кто именно совершал все эти злодеяния.

{13.3.1} В это же время Канут послал своих людей с Фионии на Сьяландию, намереваясь забрать [некие] сокровища, которые его воспитатель [всё это время] хранил для него²¹. И когда [на обратном пути] их корабль находился на одинаковом удалении от обоих берегов, они увидали, что к ним издалека приближаются морские разбойники.

{Сокровища спрятаны под водой} Привязав мешок с деньгами к верёвке, они [незамедлительно] спрятали его под водой. ₂3атем, поняв, что их гребцы недостаточно сильны, и боясь, что не смогут уйти от погони, они перерезали этот трос, считая, что пусть уж лучше старинные сокровища королей пойдут на дно, чем достанутся неприятелю. ₃Николай, также переправлявшийся в это время с Фионии на Сьяландию, хотя издалека и видел всё это, тем не менее всё-таки не смог прийти на помощь оказавшимся в опасности морякам, поскольку его корабли были не только слишком малы, но ещё и совершенно непригодны для быстрого плавания на вёслах^a. ₄

Впоследствии, когда он увидел, что представший перед ним Канут улыбается, он укорил его за это проявление радости на лице, сказав, что ему следовало бы горевать о недавней потере денег, собранных [трудами] его отца и деда. ₅Канут же отвечал на это, сказав, что он ничуть не расстроен этой неудачей, тем более что благодаря ей он получил отличную возможность проявлять свою щедрость. {Отказ от богатств} ₆И если раньше он не осмеливался ничего тратить из той груды сокровищ, которые достались ему от предков, то впредь будет с лёгкостью расставаться со всем, что попадёт к нему в руки. «Богатство, — [сказал он], — является лучшей питательной средой для жадности, ибо всякий, кто печётся о нём, не может оставаться доступным для простых человеческих чувств». ₇Этими словами Канут показал, что сам он — хозяин своих денег, тогда как король — их раб. ₈То, о чём будет рассказано ниже, стало отличным этому подтверждением.