Деяния данов. Том 2

{11.2.1} {О смерти 1-го епископа Роскильдии Авака} В начале правления Свено умер первосвященник Роскильдии <Авак>^b. {Назначение Вильгельма} ₂Ему наследовал Вильгельм

³, который [прежде] был писцом и священником при Кануте Старом. Будучи родом из Англии, он тем не менее ‘обладал всяческими добродетелями’ и был хорошо знаком со всеми обязанностями своего служения как понтифика. ₃До него жители Скании находились под властью [первосвященника] Роскильдии, тогда как при этом муже епископская кафедра была разделена, ₄и выделенная [в отдельный диоцез] Скания стала как бы независимой от Роскильдии областью, {О Лундии и Дальбии} ₅

причём эта новая [церковная] власть была сразу же разделена между двумя соседними городами — Лундией и Дальбией⁴, которые немедленно принялись оспаривать друг у друга церковное первенство, с равным рвением стараясь присвоить сопутствующие этой власти почести. При этом понтификом одних стал Хенрик, а других — Эгин.

{11.2.2} Впрочем, когда Хенрик умер от неумеренного употребления [хмельного] пития⁵, {Упразднение епископства в Дальбии из-за пьянства епископа} вся [епископская] власть, а также связанные с ней почести и инсигнии были переданы лундскому презулу Эгину⁶.

₂Таким образом, обе священнические власти как бы соединились в одном теле, хотя и нельзя признать справедливым то, что столь похвальное стремление горожан было наказано такой позорной смертью их умершего от пьянства прелата. {Пьяница презул} Так или иначе, но постыдная неумеренность пастыря вылилась в значительный ущерб для прихожан, и ни в чём не повинный город за пьянство своего епископа был вынужден заплатить потерей [церковной] власти. ₃И получилось так, что один умер от своего вредоносного пристрастия к выпивке, а другой благодаря спасительной умеренности преуспел в своих делах. ₄Его смерть, непристойная для простого человека и тем более для епископа, во все времена будет оставаться предметом глубочайшего презрения, насмешек и издевательств. ₅

Таким образом, этот презул-пропойца, ещё при жизни уронив и запятнав позорным [угождением] утробе честь своей кафедры, своей смертью погубил её вовсе, и это при том, что стремление пить из человеческого кубка его самого лишило права отведать из чаши Божьей. Тот, кто должен был стяжать своему сословию славу, принёс ему лишь позор, совершив нечто постыдное, вместо того чтобы приобщать людей к добродетели. ₆Отнюдь не незаслуженно тот, кто должен был подавать другим пример сдержанности и умеренности,^(л.109)|| ‘в качестве наказания за свою нетрезвость заплатил’ столь унизительной смертью. ₇В датских анналах память о нём лишена какого-либо уважения, ибо он, ‘умерший так нелепо’, ‘ведя себя в своей частной жизни столь непристойно, в итоге запятнал позором всех нас’.