Деяния святых Апостолов

Второе, была ли речь Павла перед собранием ареопага защитой или проповедью? Некоторые исследователи, особенно те, кто считают его афинское обращение неполноценным изложением Евангелия (поскольку крест не является центром представленного здесь благовестия), стараются защитить репутацию Павла, говоря, что он защищался, а не проповедовал Христа. Вполне возможно, потому как суд все еще обладал юридическими полномочиями. В частности, религия города являлась областью, подсудной этому совету, а поскольку Павел обвинялся в проповеди новых богов (18), они должны были обратить особое внимание на этот пункт обвинения и тщательно рассмотреть его дело. Исходя из этого, выражение «они взяли его» (ПНВ) в предложении взявши его, привели в ареопаг может расцениваться как арест Павла. Но аргументация против такого толкования достаточно сильна. «Вся ситуация не имеет ни малейших намеков на судебный процесс»

[364]. Там, по всей видимости, не было ни официально предъявленных обвинений, ни обвинителя, ни председательствующего судьи, ни приговора. В то же время, хотя Павел и не подвергался формальному допросу, его попросили дать отчет о том учении, что он проповедовал. Поэтому можно рассматривать данную ситуацию как «неофициальное расследование, произведенное комиссией по просвещению», которая смотрела на него со «слегка презрительным снисхождением» [365]

. В результате этого «расследования» он мог либо получить свободу проповедовать в городе, либо решением цензуры быть приговоренным к молчанию» [366]. Итак, он рассказал суду, во что он верил и чему учил, но при этом представил личное изложение Евангелия. Как мы уже видели в случае с Петром и Иоанном в синедрионе, как мы впоследствии увидим в судебных разбирательствах в Иерусалиме и Кесарии, Апостолы не могли защитить себя, одновременно не проповедуя Христа. Что касается Павла в Афинах, то ему потребовалась огромная смелость говорить так, как он говорил, потому что трудно вообразить менее доброжелательную или более пренебрежительно настроенную аудиторию.

И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как–бы особенно набожны (22); Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: «неведомому Богу». Сего–то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам

(23). Апостол использовал безымянный алтарь, который он увидел в городе, как повод, вокруг которого он развил свою тему. Упоминание об алтарях, посвященных неизвестному богу, можно обнаружить в различных источниках древней литературы. Павсаний, много путешествовавший греческий писатель, примерно в 175 г. от Р. X. в своем «Описании Эллады» поделился впечатлением о величии, истории и мифологии этой страны. Свое путешествие он начал с Афин. Пристав в порту Пирей на скалистом полуострове в пяти милях к юго–западу от города, он обнаружил недалеко от причала ряд храмов, где также находились «алтари богам, названным Неведомыми» [367]. Увидев такой же алтарь, Павел сделал любезное замечание об их религиозности, с которого и начал свое выступление. Однако он еще не был готов бросить вызов бессмысленному идолопоклонству афинян. Он взял на вооружение их собственное признание в невежестве. Но как мы должны понимать его утверждение о том, что «Сего–то», которого они чтили как нечто «неведомое», он собирался им проповедовать? Не значит ли это, что он таким образом признавал истинность их языческого поклонения, и не должны ли мы с равным признанием взирать на культы нехристианских религий? Например, можем ли мы оправдать Раймонда Паниккара в том, что он пишет в книге «Неведомый Христос индуизма»: «Следуя по стопам Павла, мы верим, что можем говорить не только о неведомом Боге греков, но и о Христе, скрытом в индуизме»?[368] Можно ли оправдать и дальнейшее его умозаключение о том, что «добрый и честный индус спасен Христом, а не индуизмом, что Христос спасает индуса через таинства индуизма, через весть о моральной и праведной жизни, через тайные обряды, нисходящие к нему через индуизм»?[369]