Деяния святых Апостолов

Некоторое время спустя после того, как Галлион отказался принять во внимание обвинение иудеев против Апостола, Павел простился с братиями и отплыл в Сирию (18а), предположительно в Сирийскую Антиохию, которая и послала его с миссией (13:1 и дал.; 14:26 и дал.; 15:35 и дал.), и с ним Акила и Прискилла, которые, возможно, и финансировали его поездку. Здесь Лука добавляет интересную деталь о том, что он отплыл, остригши голову в Кенхреях, восточном порту Коринфа,

по обету (18). Комментаторы были в полном недоумении относительно того, кто дал такой обет, в чем он заключался, когда он был принят и зачем. Судя по грамматической конструкции, этот обет мог принять Акила, но по ситуации, скорее всего, это был Павел. Упоминание о волосах дает возможность предположить, что это был обет назорейства (Чис. 6:1 и дал.), который включает в себя воздержание от вина и от стрижки волос на определенный период, в конце которого волосы должны быть острижены, а затем сожжены вместе с другими жертвоприношениями как символ посвящения себя Богу. Если этот обет был совершен вдали от Иерусалима, то волосы можно было привезти туда для сожжения. Такие обеты приносились «либо в благодарность за прошлые благословения (такие, как безопасное служение Павла в Коринфе), либо как часть прошений о будущих благословениях (такие, как безопасность во время предстоящих путешествий Павла)» [398]. Поскольку Павел теперь был свободен от попыток оправдаться делами закона, он мог с чистой совестью участвовать в церемониальных или культурных ритуалах, ибо они стали «вопросом второстепенной важности».

Может быть, он принял этот обет, чтобы попытаться найти примирение с христианскими иудействующими лидерами во время своего посещения Иерусалима (ср.: 21:23 и дал., относительно его последующего визита).

Достигши Ефеса, оставил их

[Акилу и Прискиллу] там, а сам вошел в синагогу и рассуждая с Иудеями (19). Его благовестие иудеям в Эфесе было более эффективным, чем в Коринфе (было ли это каким–нибудь образом связано с его остриженной головой?), и они даже просили его остаться у них. Когда же они просили его побыть у них долее, он не согласился (20), сказав [согласно Западному тексту]:

мне нужно непременно провести приближающийся праздник в Иерусалиме; к вам же возвращусь опять, если будет угодно Богу. И отправился из Ефеса; (Акила же и Прискилла остались в Ефесе) (21).

Побывав в Кесарии, главном порту Палестины, он приходил в Иерусалим, приветствовал церковь и отошел в Антиохию (22). Он побывал в Иерусалиме, который находился в шестидесяти пяти милях от Кесарии.

И, проведши там

[в Антиохии] несколько времени, возможно, с начала лета 52 года от Р. X. до ранней весны 53 года, наверняка отчитавшись перед церковью в своей миссионерской экспедиции, вышел, насколько известно, в свое третье — и последнее — путешествие. Сначала он отправился на север, затем на запад через Киликийские ворота, через горную цепь Тавра, и проходил по порядку страну Галатийскую и Фригию, утверждая всех учеников (23). Это значит, что он вновь посетил церкви Писидийской Антиохии, Иконии, Листры и Дервии, которые основал во время своего первого миссионерского путешествия (главы 13 и 14) и утверждал во время второго (16:6).

б. Аполлос посещает Эфес (18:24–28)