Деревянный Буратино, оловянный Дровосек,И соломенный Страшила, и хрустальный башмачок.Кто-то всех переумаял, кто-то мается за всех,Скачет в сумерках по кругу вечный Беленький Бычок.Пахнет мёдом Белоснежка, чахнет худенький Кащей,Вновь старушку Гдежекружку на побаски повело,Наплели, нагородили, наскребли из-под мощей,Бац, а мы уже не дети. А не верить тяжело.Справа база, слева баня, посреди пивной ларёк,Кувыркнувшись на прощанье, солнце скрылось за углом.Мне навстречу ковыляет дрессированный хорёк,В небе бабушка порхает, управляясь помелом.Там козёл на курьих ножках, здесь молочная река.Пеший Леший сушит лапти на кисельном берегу…То ли в бога, то ли в душу семенит моя тоска,Пью, кую, кукую, каюсь – уберечься не могу.1972
Импрессия
Небо, покрытое тучами, – всё-таки небо.Дворцы, пропахшие щами, – всё же дворцы.Унылый самоубийца с лицом пожилого ФебаКо всем пристаёт с вопросом:– Кому тут отдать концы?Пальто, покрытое пятнами, всё-таки нечто.Бульвар, усеянный лужами, всё-таки путь.– Ложись, – говорю, – и жди.– Да некуда лечь-то.– Тогда, – говорю, – ступай.– Ещё, – говорю, – побудь.Деньги, которых нет, всё же воспоминание.Хочешь, возьми кредит. Хочешь, в кулак свисти.– Сгинь, – говорю, – уйди.Имей, наконец, понимание.Зачем мне твои концы?Своих никак не свести.1970