Дэйв Гурни. Книги 1-5

— В вопросах добра и зла то, что я слышу, врезается мне в память, нота в ноту, так сказать. Я расцениваю это как дар. Так что, когда я говорю, что сейчас повторю рассказ Кристофера Хорана о его кошмаре, я именно это имею в виду. Его рассказ. Нота в ноту. Слово в слово.

— Вы не возражаете, если я запишу вас на диктофон?

В глазах Кокса мелькнуло что-то, но исчезло так быстро, что Гурни не успел это растолковать.

— В полиции меня очень просили не распространяться об этом среди журналистов и прихожан. Однако вы, детектив, разумеется, не относитесь ни к тем, ни к другим.

Гурни достал мобильный, включил аудиозапись и положил телефон на стол. Несколько секунд Кокс не сводил с него глаз, словно взвешивая все за и против. Затем, еле заметно кивнув (жестом игрока в блэкджек, решившего продолжать), он закрыл глаза и заговорил. Его голос стал более резким — по всей видимости, он подражал манере речи Кристофера Хорана.

— Я лежу в кровати. Начинаю засыпать. Но мне нехорошо. Нет этого легкого, расслабляющего чувства засыпания. Частично я в сознании, но не могу пошевелиться, не могу говорить. Я чувствую, что кто-то или что-то находится в комнате со мной. Я слышу глубокое прерывистое дыхание — словно звериное. Как будто тихое рычание. Я никого не вижу, но оно приближается. Заползает на меня. И прижимает меня к кровати. Я хочу закричать, но не могу. Вижу горящие красные глаза. Потом зубы зверя, острые клыки. — Кокс сам оскалил свои блестящие зубы. — С клыков капает слюна. Теперь я знаю, это волк, огромный волк, размером с человека. Его пылающие красные глаза совсем близко. Слюна с клыков капает мне в рот. Я хочу закричать, но не могу издать ни звука. Волчье туловище нависает над мной, удлиняется, растягивается в форме кинжала. Я чувствую, как кинжал входит в меня, обжигает и пронзает меня, вновь и вновь. Я весь в крови. Волчье рычание превращается в человеческий голос. Я вижу, что у волка человеческие руки. Теперь я знаю, что это человек, но я вижу лишь его руки. В одной руке он держит кинжал с рукоятью в виде серебряной головы волка с красными глазами. В другой руке у него разноцветные таблетки. Он говорит: «Приподнимись и выпей их. Нечего бояться, нечего вспоминать». Я просыпаюсь в поту и ознобе. Все тело ломит. Я сажусь на краю кровати, я слишком измотан, чтобы встать. Я наклоняюсь, и меня начинает тошнить. Вот и все. Вот что со мной происходит. Каждую ночь. От одной мысли о том, что это повторится, мне хочется умереть.

Кокс открыл глаза, откинулся на спинку стула и загадочно оглядел комнату — словно он только что послужил проводником для духа умершего, а не просто повторял по памяти рассказ другого человека.

— Ну вот, Дэвид, теперь вы знаете, что мне поведал этот несчастный молодой человек накануне своей гибели. — Он замолчал, явно ожидая реакции Гурни, которой не последовало. — Разве вас не шокирует то, что испытал Кристофер?

— Разумеется, все это очень странно. Но скажите, помимо сна, что еще вам про него известно?

Кокс удивился.

— Простите, Дэвид, но ведь очевидно, что сон Кристофера — именно то, на чем нам следует сосредоточиться. Его смерть была предначертана во сне. Во сне, благодаря которому мы и вывели на чистую воду этого дьявола Хэммонда. И сказал Господь, посмотри на сущность, что явилась тебе в деле этом. Сущность зла пред глазами твоими.

— Когда вы называете доктора Хэммонда дьяволом…

— Я не просто так использую этот термин. Я знаю все про «доктора» Хэммонда, с его степенью по психологии Лиги плюща.

Гурни не до конца понимал, была ли неприязнь Кокса к Хэммонду просто результатом культурных войн или тут было что-то большее. Но сперва ему нужно было узнать кое-что другое.

— Вы знали Хорана до вашего с ним разговора про сны?

Кокс нетерпеливо покачал головой:

— Нет, не знал.

— Вы служите в Коралл-Дюнс?

— Да, но наша радиопередача и просветительская деятельность в интернете не имеют границ.

— Коралл-Дюнс находится где-то в часе езды от Палм-Бич, так?

— К чему вы ведете?

— Мне интересно, зачем…

— Зачем Кристоферу понадобилось ехать в Коралл-Дюнс, чтобы облегчить свою истерзанную душу? А вам не пришло в голову самое простое объяснение — что Господь привел его ко мне? — Рот его растянулся в блаженной улыбке, обнажая ряд идеальных белых зубов.

— Может быть, у вас есть другое объяснение?

— Возможно, он услышал одну из наших онлайн-проповедей. Миссия нашего прихода — сражаться на стороне Господа в войне, охватившей наш мир.

— Войне с?..

Кокс от удивления округлил глаза.

— Развязана война против установленного Богом порядка вещей. Война против истинной природы мужского и женского начал, основ брака и семьи. Война с дьявольским коварством сатанинской армии гомосексуалов.

— Вы хотите сказать, что Кристофер Хоран приехал в Коралл-Дюнс рассказать именно вам про свой сон из-за вашего отношения к однополым бракам?