Дэйв Гурни. Книги 1-5

— Нет. Просто правда не первостепенна. В лучшем случае она помогает нам оставаться в строю. В худшем — разрушает нас. — Хэммонд, сидевший в кресле около камина, наклонился вперед, к Мадлен. — Значение правды преувеличено. На самом деле нужно смотреть на мир так, чтобы жизнь становилась более удобной.

Наступило долгое молчание. Первой заговорила Мадлен, и хотя характер ее высказываний оставался критическим, интонация была уже не столь воинственной.

— Это принцип вашей терапии? Выдумывать правдоподобные небылицы для ваших клиентов?

— Правдоподобные нарративы. Как способ переоценить какие-то жизненные события, особенно травмирующие. Вам не кажется, что определенное повествование, преображающее жизнь в лучшую сторону, куда предпочтительнее правды, с которой невозможно жить?

После очередной паузы Мадлен тихо сказала:

— Возможно, вы правы.

Гурни пытался переварить все, что сказал Хэммонд, а также реакцию Мадлен, которая его почему-то ужасно расстроила. Одновременно он пытался сосредоточиться на показателях детектора. Но очередное замечание Хэммонда сбило его с толку.

— Возможно, в вашей жизни случилось некое событие, которое вы не сумели интегрировать в тот нарратив, с которым бы вам жилось легко. Довольно часто именно это является причиной страданий. Но эту боль можно успокоить.

Наступила очередная пауза, и Гурни заставил себя переключить внимание на прибор. Он снова обошел комнату, чтобы точно определить местонахождение жучков. Все они были установлены примерно в центре комнаты, в тех местах, где чаще всего велись разговоры: около камина в гостиной, у обеденного стола и возле столика с домашним телефоном.

Схема из красных точек показывала, что один из жучков спрятан в нижней части деревянного горшка с филодендронами. Второй, с таким же частотным алгоритмом, был метрах в трех от первого — на деревянной люстре в стиле «рустик». Но именно третий жучок насторожил Гурни. С частотой очень высокого диапазона, такой же как и у миниатюрного прибора в телефоне Мадлен, он был спрятан в изящном флероне старинного торшера.

Гурни выключил сканирующее устройство и незаметно убрал его в карман. Он подошел поближе к торшеру, чтобы осмотреть небольшой флерон в виде крошечной вазы, высеченной из какого-то непрозрачного драгоценного камня. Он был темно-зеленый, с редкими вкраплениями ярко-малинового цвета.

Джейн вернулась с кухни.

— Ну что, вам удалось уладить ваши дела?

Гурни отшатнулся от лампы.

— Да, я закончил. Прошу прощения, что перебиваю ваш разговор, но мне нужно ввести вас в курс дела и задать несколько вопросов.

Джейн посмотрела на своего брата.

— Ричард, ты слышишь?

Тот сидел, откинувшись в кресле, сложив пальцы домиком под подбородком. Будто бы с неохотой он перевел взгляд с Мадлен на Гурни.

— Я слушаю вас.

Теперь, будучи уверенным, что дом прослушивается, Гурни обдумывал, что стоит говорить. Ясно было одно — он не хотел подвергать опасности Анджелу Кастро. А в остальном — придется решать по ходу дела. Ему захотелось узнать, что Хэммонд думает по поводу слежки.

— Вы не думали о том, что ваш дом или ваша машина, возможно, прослушивается?

Хэммонд пожал плечами.

— Очень удивлюсь, если это не так.

— Вы приняли какие-то меры предосторожности?

— Нет. Мне нечего скрывать.

— Хорошо. Следующий вопрос. Насколько безумен Пейтон Голл?

Хэммонд бегло улыбнулся.

— Вы встретились с ним?

— Да, сегодня вечером. В его оранжерее. В компании обнаженной дамы.

— Всего лишь одной?

— То есть это обычное дело?

— О да, это в порядке вещей.

— То есть это был не спектакль, устроенный специально для меня?

— Не притворялся ли он отморозком, чтобы вы исключили его из списка подозреваемых?

— Да.

— Я бы сказал, что вы видели настоящего Пейтона.

— Он утверждал, что деньги наводят на него скуку и совершенно не интересуют его. Правда или вранье?

— Правда, с точки зрения управления денежными средствами, ведь это требует собранности и терпения, а у него эти качества попросту отсутствуют. А с другой стороны, вранье — ведь его очень интересует, что на них можно купить.

— Пейтону — шлюхи и кокаин, а Остену — отчеты об инвестициях?

— Что-то вроде того.

— Ладно, переходим к следующей теме. Надежный источник рассказал мне, что по крайней мере одной из жертв звонили за пару недель до его приезда сюда. И, вероятно, звонивший посоветовал ему вас.

— И что в этом такого?

— У него сложилось впечатление, что он должен был держать этот разговор в секрете и что, если бы он рассказал кому-нибудь об этом разговоре, его даже могли убить.

Хэммонд растерялся.

— Убить? Если бы он рассказал, что ему посоветовали меня?

— Да, так он и сказал. Вам это о чем-нибудь говорит?

— Нет, определенно нет.

— Вы когда-нибудь были в летнем лагере?

— Где?

— В летнем лагере. Никогда не ездили? В детстве или вожатым? В каком-либо качестве?

— Нет. А что?

— Это долгая история. Но это неважно, если вы никогда не были в лагере.

— Как скажете, — раздраженно ответил Ричард, явно сам привыкший решать, что важно, а что нет. — У вас есть еще вопросы?