После подробного выяснения обстановки на местности оказалось, что ребенок Михаил, которого я холила и лелеяла, берегла как зеницу ока все эти годы, остался с отцом и при неясных обстоятельствах предположительно сломал ногу.
Очень жаль, что себе, а не отцу.
Мой персональный отряд быстрого реагирования молниеносно метнулся в сторону дома. Прям как был, без новых трусов.
По приезде оказалось, что нога действительно поломана. Твою ж дивизию! Прям перед Новым годом.
Первые сорок лет жизни мальчика самые сложные. Сделали рентген, наложили лонгет. Сказали ногу держать в покое. Не прыгать на нее, не бегать. Не кататься на ней с горки и не использовать как средство защиты в неравном бою с противником.
Я не знаю, есть ли дети у ортопеда, который нам рассказывал про все эти ограничения. Но подозреваю, что нет. Потому что даже зайцу понятно, что заставить двухлетнего человека ползать, когда он уже умеет ходить, практически невозможно. Тем более невозможно заставить двухлетнего человека ходить на одной ноге или вообще без использования ног.
Когда раздавали усидчивость и любовь к спокойным играм, Мишка стоял в соседней очереди за егозливостью. Даже не стоял, а скакал. Потому что стоять спокойно — это не про нашего Мишу.
Миша — человек миллиона телодвижений в секунду.
Я раньше думала, что капец — это придумать, чем занять подвижного егозу. А теперь понимаю, что нет, капец — это придумать, чем занять неподвижного егозу.
Тем временем приближался Новый год.
Ввиду невозможности снять лангет, а потом вернуть туда, откуда сняли, мы временно перестали использовать традиционные способы купания и полностью перешли на закаливающее протирание влажными салфетками.
Что отличает женщин от неженщин в критических ситуациях? Правильно. Женщины сразу же начинают действовать. Именно поэтому я решительно открыла «Гугл» и спросила: что делать, чтобы перелом сросся быстро.
«Гугл» посоветовал:
☑ пить натощак десять дней мумие. Мумия у нас не было. Да и натощак Михаил может пить только мою кровь;
☑ есть холодец с хреном;
☑ жевать яичную скорлупу.
Короче, «Гугл» какой-то дурак оказался. Ничего дельного не посоветовал. Поэтому мы с Михой стали к Новому году готовиться. Рецепты собирать, снежинки вырезать…
А потом просыпаемся как-то утром, а за окном 31 декабря. И лонгет можно снимать.
Глава 38
Крым наш
Прошлым летом я внезапно все поняла.
Мы скучно живем. Как пенсионеры.
В то время как «Инстаграм» переполнен путешествующими с малышами мамами, мы путешествуем в парк через дорогу.
Мы купаемся в ванной, а могли бы в море. Мы едим магазинные, пестицидные фрукты и овощи и вообще не получаем йод.
«Нет, так жить решительно невозможно», — сказала я, и мы поехали в Феодосию. Михаилу было два с половиной. Он состоял на одну четверть из пухлых щек, все остальное пространство занимали протестные реакции. По громкости ора Михаил превосходил портативную колонку JBL и был ужасно предсказуем.
То есть можно было к гадалке не ходить, чтобы предсказать, что смена среды обитания на громкости ора не отразится никак.
Если сравнить недовольного ребенка в Краснодаре и недовольного ребенка в Феодосии, то окажется, что кроме окружающих декораций разницы особой нет.
А феодосские декорации мне нравились больше, потому что там море рядом и бабушки инжир продают.
Так из пыльных городских жителей, мы с Михаилом превратились в смелых и отважных путешественников. У нас был стратегический запас подгузников и гречневой каши, поэтому в принципе мы были непобедимы.
На первое время мы остановились в гостинице, чтобы аккуратно исследовать окрестности. Потом осмелели и перебрались в комфортабельную посуточную однушку.
Режим был простой и понятный. Проснулись — собрали в узелок лопатки, ведерки, машинки, леечки, грабли и пошли на море. По дороге перекусили похудательными плюшками и компотом. Потом — солнечные ванны и водные процедуры, закапывание ребенка в песок. Строительные работы по возведению замков заканчивались до полудня. После этого следовал полдник, обязательная программа по прыжкам на батуте. Если утро было насыщенное и никто не филонил, то дневной сон мог случиться прямо в прыжке.
Вечером гуляли по набережной, катались на паровозике и слушали живую музыку возле кафе «Парус».
Но женщины просто невыносимы. Они никогда не бывают до конца в чем-то уверены и никогда не бывают всем довольны. Поэтому я решила, что нам нужно усложнить программу и добавить в нее педагогические элементы.
Дело в том, что невролог советовал применять к Михаилу развивающие методики, логопеда и постепенно вводить молодого человека в социум. У меня же после моря, батута и живой музыки сил хватало только рухнуть спать. Развивающие методики и социум проходили мимо Михаила.
«Почему бы и да?» — подумала я и забила в поисковике: «частные детские сады в Феодосии». Их было два.