Дела и речи

Происходившая в то время Крымская война послужила Гюго убедительным аргументом для решительного осуждения милитаристской политики, проводимой Францией и Англией. «В настоящее время перед нами Европа, управляемая не народами, а королями. Что же делает Европа, управляемая королями?.. Повелевая всем миром, трудится ли она, во имя прогресса, цивилизации, блага человечества, над осуществлением какой-нибудь великой, священной задачи? На что расходует она находящиеся в ее распоряжении гигантские силы всего континента? Что она делает? Граждане, она ведет войну. Войну — в чьих интересах?.. В ваших интересах, народы? Нет, в интересах королей».

Гюго внимательно следил за ходом Крымской войны. Это видно хотя бы из того, что он приводит достоверные факты, свидетельствовавшие о том, что русские солдаты героически обороняли Севастополь и, защищая свой берег и землю, наносили тяжелые поражения французским и английским войскам.

Касаясь хода военных событий в Крыму, Гюго писал, что в Севастополе за три неполных месяца погибло восемьдесят тысяч английских и французских солдат, что в севастопольской могиле погребены две армии.

Обрисовывая бедственное положение Франции, Гюго возвышается до признания необходимости революционным путем свергнуть тиранию королей, обрекающих народы на кровопролитные войны. «…Я уже говорил вам, и с каждым днем это становится очевиднее: теперь Франции и Англии остается только один путь к спасению, и путь этот — освобождение народов, общее восстание всех наций, революция. Величественная крайность! Как прекрасно, что спасение означает вместе с тем воцарение справедливости!»

После поражения европейских революций 1848 года одним из центров политической эмиграции становится Лондон. В 1864 году Маркс и Энгельс организовали в Лондоне международное товарищество рабочих — I Интернационал, возглавивший политическую и экономическую борьбу рабочих разных стран против капитализма. В Лондоне развернулась и активная революционно-публицистическая деятельность А. И. Герцена.

Столкновения Гюго с английским правительством начались вскоре же после его поселения на острове Джерси. Поэт-изгнанник использует любой повод для того, чтобы обличить беззакония, царящие под покровительством английского правосудия, Так, в феврале 1854 года, в связи с вынесением смертного приговора джерсийскому жителю Тэпнеру, Гюго возобновляет свою страстную агитацию против смертной казни.

Частный случай — осуждение Тэпнера — Гюго использует для того, чтобы показать несостоятельность существующего правопорядка, мрачным символом которого выступает в этом письме министр внутренних дел Пальмерстон: «Сильные мира сего, вы, между делом подписывая бумаги и улыбаясь, небрежно нажимаете большим пальцем руки в белой перчатке пружину виселицы…»

Письмо к Пальмерстону характеризует Гюго как страстного гуманиста и демократа, защищающего свои взгляды со свойственным ему красноречием и пафосом; в то же время этот документ обнаруживает политическую несостоятельность апелляции Гюго

к«общечеловеческим» моральным принципам, к гуманным идеям, которые являются, по его мнению, главным стимулом общественного прогресса.

Столкновения Гюго-эмигранта с английскими властями обострились, когда в 1855 году, во время Крымской войны, Наполеон III прибыл в Англию по приглашению королевы Виктории. Гюго опубликовал статью, в которой еще раз заклеймил позором преступления «Наполеона Малого» и выразил гневный протест против позорной сделки английского правительства с этим политическим авантюристом.

После того как Гюго в том же году выступил с новым протестом против репрессий, чинимых английским правительством по отношению к французским эмигрантам, он был выслан с острова Джерси и вынужден переехать на соседний остров Гернсей. Высылка Гюго вызвала возмущение английской прогрессивной общественности. В ряде городов были созваны митинги, участники которых резко осудили произвол английских властей. В приветствии организаторам этих митингов Гюго выразил уверенность, что в будущем союз между консервативно-аристократической Англией и бонапартистской Францией сменится «вечным союзом между свободным английским народом и свободным французским народом».

В 1859 году Гюго выступает в защиту Джона Брауна, возглавившего восстание против плантаторов-рабовладельцев Южных штатов США.

Когда весть о преступлении судебных властей Америки дошла до Гюго, он сразу же развернул кипучую деятельность для спасения героического повстанца и наряду с другими прогрессивными писателями Европы выступил в защиту порабощенного негритянского народа, осудив изуверскую расистскую идеологию и безграничный произвол рабовладельцев. Писатель-гуманист обратился к Соединенным Штатам Америки с посланием-протестом («Джон Браун. К Соединенным Штатам Америки»), которое и поныне нельзя читать без волнения.