Дела житейские

  — Состояние хорошее, идёт на поправку. Присутствует слабость, тошнота, но так и должно быть. Отец вовремя успел, ещё полдня и внутренние органы начали бы разрушаться один за другим.

  — Вот ужас! Да откуда та змеюка взялась среди зимы?

  — Неизвестно, но отец малышки имеет немалый вес в своём клане, так что маги разберутся. Если уже не разобрались. Он что-то очень уж злорадно скалится.

  — Кто?

  — Отец девочки.

  — Он оплатил лечение?

  — Оплатил! Да он меня золотом осыпал в прямом смысле!

  — Поливал золотым песком из ведра, что ли?

  — Золотыми монетами из мешка.

  — Ну и ладно, каждый по-своему с ума сходит. А где золото?

  — Джет из банка охрану вызвал, и они телепортом доставили деньги в банк «Статус» и положили две тысячи королл на наш счета!

  Однако богатенький папаша оказался! Вот и ладно, теперь можно закупать дорогие ингредиенты, амулеты и привлекать хороших специалистов для консультаций.

  — Один вопрос, уважаемый Харги, и мы не будем вам больше мешать. Надо помочь ещё чем-нибудь?

  — Спасибо. Всё есть, а чего не будет, купим.

  — У кого доступ к счёту?

  — У меня и у вашего внука.

  — Отлично. Мелочёвкой пусть командует старик. До встречи!

  Целитель поклонился, мы с Ороном нырнули за ширму и вернулись домой.

***

     ... Вооружившись театральным биноклем, принадлежащим ещё моей бабке, я рассматривала не столько сцену, сколько публику. Этот бинокль, обложенный пластинками слоновой кости, всегда мне нравился. Длинную палочку, на которую крепился сам бинокль, я оторвала ещё в детстве, за что была порота полотенцем. Зато после экзекуции бабка подарила мне бинокль на память.

  Сегодня я разглядываю ложи, партер, и всё прочее гораздо тщательнее чем в прошлый раз. Сейчас нет необходимости держать нервы на боевом взводе, так что я наслаждаюсь ярким зрелищем, ибо на сцене проговаривают реплики действующие лица очередной не то драмы, не то трагедии. Судя по тому, как завывает главный злодей, действо может считаться и оперой при небольшом напряге фантазии. Васька спит с открытыми глазами за полчаса ни разу не сменил позу, даже слегка всхрапывает! Слева всё время возится Славка, этот себе место нагреть не может! Скорее всего, ему просто хочется курить. Как и мне. Может, тихонько сгонять за сигаретами и Беркой? Кошусь на Орона, тот отрицательно качает головой на моё телодвижение, я показываю двумя пальцами затяжку сигаретой. Тоска.

  Орон и Тарин сидят в своих креслах с такими непроницаемыми рожами, что обоих хочется банально придушить. Но к концу третьего акта действо овладевает вниманием моих спутников, Славка уже не хмыкает в особо патетичных местах, да и Васька перестал зевать.

  Мои мужчины упакованы в дарёные вышитые рубашки. В качестве парадных брюк выступают черные слаксы, матово и благородно сияют черные туфли, все повально в головных повязках, а Васька ещё и с браслетом. К моменту отправления в театр он отжал у меня одну жемчужную серьгу, и теперь мы носим по одной. На мне убытка всё равно не видно, волосами прикрыла ухо — и адье! А у Васьки в левом ухе качается здоровенная чёрная жемчужина и временами мне кажется, что она отбрасывает вокруг чёрный отблеск! Весьма пикантно, оказывается такой разобранный комплект серёг туточки носят официальные любовники, о чём меня поставили в известность не далее, как десять минут назад.

  Славка хмыкнул, а Васька высказался в том смысле, что я не должна расстраиваться, а в случае насмешек смогу сама отстоять свою честь примерно так же, как в зимнем дворце, где мухи до сих пор опасаются громко жужжать.

  — Я всегда знала, что мои мужчины трогательно обо мне заботятся и всегда готовы переложить на мои плечи заботу о собственной чести, — хмуро заявила я.

  — Бабуль, ты сама знаешь, что ни один серьёзный кирпич своего адресата не миновал, — мявкнул внучек, — так что я за тебя спокоен, достаточно вспомнить тот милый зал малых приёмов королевы.

  — Ныне опальной королевы твоими стараниями, Яна, — вставил Тарин.

  Интересно, они тоже тут практикуют пресловутую мужскую солидарность? Очень похоже!

  — А вот что ты запоёшь, когда тебя поздравят с престарелой любовницей? — тут уж я хмыкнула.

  — Приму поздравления, — осклабился Васька, — и приглашу присоединиться третьим.

  — Очень мило!

  — Да что ты волнуешься, мать? Уж мы-то найдём что сказать и куда послать любого придурка.

  Славка слегка оживился, этому тоже тихо не живётся! Сегодня после театра будет заново штудировать здешний гражданский уголовный кодекс, завтра как-никак договор с магами пишем.

  — Тарин, ты говорил, что у одного из наших гаврошей приличный маго-потенциал, помнишь?

  — Конечно, может вырасти неплохой целитель, что совершенно не помешает карьере королевского горного егеря.

  — Как бы нам мальчика пристроить, чтобы добро не пропадало? Он из очень бедной семьи, как ты знаешь. Я смогу оплатить его учёбу.

  Тарин совсем не аристократично почесал в затылке.

  — Я подумаю над этим. Помнится, один из моих родичей содержал школу младших целителей, там служат сильные маги и преподают целители из академии. Я пошлю к нему вестника завтра.

  — Спасибо, дружище.