Читаем Делай что должен полностью

- И куда ты пойдёшь? - Эйнджела села напротив и с интересом уставилась на Ракшу. - Если предположить, что тебе хватит сил пересечь двор.

- Отводите войска на пятнадцать километров. Достигнуто соглашение о прекращении огня. Пора прекращать эту бессмысленную войну.

В другое время Ракша бы вспылила, взорвалась яростным вихрем, но всё это сложно, когда перед глазами плывут круги, а пустой желудок то и дело пытается выбраться через рот. А потому она молча обдумывала сказанное.

Каково же было удивление командующего объединённой группировкой войск, когда вышедший на связь генерал-адмирал Густав Альбор приказал:

- И почему мужики так любят неблагодарных женщин? - задумчиво спросила Эйнджела.

- Консорциум - изменники… - начал он, но был бесцеремонно перебит фон Ройтером.

В вязком, как кисель, сознании далеко не сразу выстроилась связь между капельницей, иглой и плачевным состоянием. Дана с трудом подняла руки в попытке вынуть иглу, но Лорэй не позволила закончить начатое.

- Фон Ройтер - гремучая смесь уязвлённой гордости и колоссального облегчения, - сообщила Деленн, присаживаясь на подлокотник кресла Густава. - Мне кажется, он до сих пор не верит, что ты не испепелил Новый Плимут в назидание всей галактике.

- Мы дали слово, - напомнила сестре Эйнджела.

Юридически война окончилась, теперь требовалось закончить её фактически, разведя войска на Идиллии.

И протянул руку союзовцу.

За дверью ждала Эйнджела.

- Больше, чем хотелось бы. А вот о любви - почти ничего. В моей жизни людей, которым на меня хотя бы не наплевать, можно посчитать по пальцам одной руки. И я ценю каждого. Потому вожусь тут с тобой вместо того, чтобы сдать руководству и получить благодарность за хорошо проделанную работу. Просто потому, что Грэм отнёсся к нам с сестрой по-человечески. А ты подтёрлась его последней волей, как и желанием отца спасти тебя.

В любое другое время Ракша нашла бы быстрый способ расплатиться за это унижение, но сейчас - сил хватило только на попытку встать и доковылять до ванной комнаты.

- Есть, - коротко отозвался командующий.

Альбор видел, как генерала разрывает от двух противоречивых чувств: облегчения и досады. Облегчения - от того, что не нужно больше посылать людей на смерть, и досады упущенной победы, что была близка и неизбежна.

К облегчению правительства Союза, Доминион не требовал ни контрибуции, ни репарации. Понесённые убытки планировали компенсировать за счёт Консорциума. Надо ли говорить, что мирный договор на таких условиях Союз подписал поспешно и без споров?

Глядя на мрачное лицо контр-адмирала, закончившего разговор со своим штабом на планете, Альбор понял: потери у союзовцев большие. Особенно по меркам колоний, впервые за историю своего существования ввязавшихся в столь крупномасштабный военный конфликт. В войну, ставящую смерть на поток, словно на чудовищном конвейере. Теперь колонисты испытали ужасы такой войны на собственной шкуре. Густав понадеялся, что урок пойдёт им впрок и теперь они десять раз подумают, прежде чем вновь попытаются испытать Доминион на прочность.

- О неблагодарности и мужиках? - уточнила Эйнджела.

Вымывшись, Ракша почувствовала себя лучше. Во всяком случае, её не шатало при каждом шаге. Даже одеться удалось самостоятельно: простое летнее платье лежало на стуле у душевой кабины. Непривычная одежда, но вряд ли Дана сейчас сумела бы натянуть штаны и не упасть.

Не то чтобы контр-адмирал питал симпатии к воякам Консорциума - особенно “специальным полицейским” частям, набранным из откровенной мрази, - но во-первых, они хоть и сволочи, но свои, а во-вторых - с какого хрена солдаты должны нести ответственность за руководство корпоратов? Ну и в-третьих, хотелось хоть тут уесть чёртовых доминионцев.

- Они хотели, чтобы ты жила, - тихий голос эмпата, казалось, причинял боль. - Тебе доверили заботу о фамильяре. Раз в жизни засунь подальше гордость и сделай что-то для тех, кто тебя любил.

Эмпат, очевидно, прочла её чувства и развела руками:

Напряжение буквально ощущалось физически. Густав уже подумывал вышвырнуть за борт упрямого союзовского осла и затребовать нового, более трезвомыслящего переговорщика, когда между мужчинами вклинилась посол.

Она вынула иглу и стянула ранку нашлёпкой биопластыря. Ракша рефлекторно сжала руку в локте и попыталась сесть. К её удивлению - получилось.

Он сделал глоток и облегчённо откинулся на спинку кресла.

Со временем Густав и сам оценил, насколько полезно иметь под рукой живой детектор чувств. Да и компанией идиллийцы были прекрасной. Для брата императора искренность была редким, а оттого особенно ценным даром. С самого детства он никогда не был уверен, говорят ему правду, или то, что он хочет слышать. С эмпатами было проще: он буквально мог знать, что на душе у собеседника.

Перейти на страницу:

Похожие книги