Делай что должно

Наблюдая, как Хлаш с Ханкером текуче уклоняются от яростных ударов Вивакана, Ольга казалась себе слабой и никчемной. Мастера неизменно оказывались у него сбоку или за спиной, намечая смертельные броски и удары, а тот, покрытый испариной, скалил острые белые зубы почти в непритворном боевом бешенстве. Впрочем, случалось и мастерам Пути застывать, опасно балансируя перед замершим у горла или живота клинком мечника.

– Высокий рост - преимущество, которым еще надо уметь распорядиться, - говорил Хлаш, в очередной раз обрушившись на землю от броска Ханкера. - Малый рост - тоже преимущество. Сила не всегда важна для победы, но и слабость свою надо уметь использовать. И помните - мастеру проигрывают не потому, что напали неудачно или из неудобной позиции, потому что ниже ростом или слабее. Ему проигрывают лишь потому, что напали. Путь - это не воинское искусство, это умение жить в гармонии с окружающим миром. Если противник хочет вас испугать - он должен испугаться сам. Если хочет убить или искалечить - сам будет убит или искалечен. Относитесь к нему так, как он относится к вам…

После ужина, а иногда и раньше, наступала пора Чистака. Маг-целитель больше не заставлял их резать себя. Вместо этого Ольга с Теомиром лечили захворавшую скотину или редких больных. Тем не менее, благодаря тихим подсказкам орка Ольга научилась почти физически ощущать, как сквозь руки и голову струится теплый поток Силы. Чужая боль уже почти не отдавалась внутри, Сила смывала ее куда-то далека-далеко. Теперь, вызвав в себе ненависть к оружию, девушка могла зарастить страшную рубленую рану и даже не вспотеть. Однажды ночные тати нагнали затемно подошедший к вратам долины обоз, и четверо обозных стражей рубилась с ними долгие минуты, пока сухой дождь арбалетных стрел Серого Княжества не вымел грабителей. Трое стражей, однако, погибли, четвертого с тяжкими ранами привезли в лазарет. Чистака срочно вызвали по говорящей коробочке, называемой "рацией", и Ольга во второй раз в жизни оказалась на самоходной повозке, бешено мчащейся по лесной дороге. На этот раз повозкой управлял самолично Тилос. Спустя минуту он, тихо выругавшись сквозь зубы, погасил мечущийся по стволам деревьев тусклый фонарный свет, и дальше повозка неслась в полной темноте, лишь тускло мерцали глаза Серого Князя. Ольга сжалась в комок, каждый миг ожидая страшного удара, но все обошлось.

Раненого спасли - Ольга затянула рубец, протянувшийся через всю грудь воина, а Теомир под пристальным взглядом учителя залечил несколько мелких царапин и синяков, после чего обессиленно сел прямо на пол. Чистак ухмыльнулся ему, а Тилос окинул Ольгу пристальным взглядом и коротко кивнул.

Впрочем, большую часть времени Чистак учил их разбираться в травах. До того Ольга считала, что понимает в этом деле. Но когда выяснилось, что невзрачная поребрица быстро излечивает расстройство желудка, а порошок из сорного синего желудя снимает нагноение на ранах и даже иногда излечивает антонов огонь, она начала стараться не упускать ни единого слова шамана.

Отряд собирался целиком лишь поздно вечером, перед самым сном. Телевар или пропадал с Танзилой, делая таинственное лицо при расспросах, или в одиночестве гулял по аллеям, погруженный в тягостные мысли. Впрочем, иногда он присоединялся к занимающимся на плацу. По приказу Тилоса его допустили в оружейню, откуда он вышел с парой коротких и одним длинным копьем. Поначалу Вивакан пытался поправлять его, но вскоре раздраженный Телевар отбросил короткое копье и напал на Вивакана с длинным. Тот выхватил меч и кинжал. Спустя полчаса противники, взмокшие и в изорванной одежде, чуть не в обнимку ушли с поля, уселись под раскидистым деревом - кажется, кленом - и долго обсуждали что-то яростным шепотом. На следующий день Вивакан приволок с собой пару полукруглых топоров, насаженных на длинные пики, и они с Телеваром долго рубились на них, начисто забыв про своих подопечных. Хлаш хмыкнул и до самого вечера гонял Ольгу с Теомиром в одиночестве - Ханкер отлучился куда-то по делам.

Спустя полмесяца после начала занятий Ханкеру с Виваканом отдали в обучение нескольких новичков. Среди них преобладали смуглокожие соплеменники Вивакана. Теперь Ольга с Теомиром и Беллой чаще занимались самостоятельно, поскольку обучение у новичков шло туго, и внимание учителей почти полностью отдавалось им.

Однажды хмурым дождливым утром Белла спустилась в подвал замка. Хмуро пнув нехотя открывающуюся дверь и привычно вздрогнув от ощущения сосущей пустоты глубоко внутри, она прошла в одну из лабораторий, из-под двери которой выбивалась тонкая полоска света. Тилос, задумчиво разглядывавший в лупу тонкую проволочку, повернулся к ней. От тонкого жала паяльника на столе перед ним поднималась струйка канифольного дыма.

– С Ольгой нехорошо, - без обиняков заявила Белла, плюхаясь на вытащенный из-за ширмы стул.

– Что именно? - поднял бровь Тилос. - Живот болит?

– Вот именно, живот, - буркнула Белла, отводя взгляд. - У нее… это… цикл нарушен.

– Цикл? - удивился Тилос. - Когда в последний раз были месячные?