Читаем Дело Аляски Сандерс полностью

Дело Аляски Сандерс

– Вы оба прекрасно знаете, что это недопустимое свидетельство. Оно записано незаконно.

– Я к нему приходил не в рамках полицейских полномочий, а как частное лицо, – уточнил Гэхаловуд.

– Казински в любом случае опознал вас как копа, хотели вы того или нет.

– Скажем, что запись вел писатель, – предложил Гэхаловуд.

– Хоть писатель, хоть не писатель, но вы-то полицейский, Перри! Вы не можете вести запись без предварительного согласия или без судебного ордера.

– Как легко размахивать флагом процедуры, когда вас это устраивает, – разозлился я.

– Настаивать бессмысленно, Маркус, прокуратура швырнет вам вашу запись в физиономию! И потом, тот факт, что признания Уолтера Кэрри сделаны при мутных обстоятельствах, еще не доказывает, что он невиновен.

– При мутных обстоятельствах? Вы шутите, шеф Лэнсдейн? Вэнс ему револьвер в рот засунул. Это явное принуждение к признанию.

– Но ему и без признаний была прямая дорога на электрический стул! Вы же знаете это дело: все улики ведут к нему. Его тачка! Его ДНК! У него есть мотив и нет алиби! То же самое с Эриком Донованом, который к тому же признал вину! Что вам еще надо?

– В их виновности есть разумное сомнение, шеф, – настаивал Гэхаловуд.

Но Лэнсдейн был непреклонен:

– Нельзя заново открыть расследование, не разглашая того, что Вэнс и Казински проделали с этим парнем. Вы представляете, какая буря негодования поднимется? То-то газетчикам раздолье!

– Наоборот, если полиция исправит трагическую ошибку, это только сделает ей честь.

Я прекрасно видел, что Лэнсдейна удерживает что-то другое. И наконец он это признал:

– Послушайте, господа, не скрою, что на сегодняшний день у меня непростые отношения с губернатором…

– Какое отношение это имеет к нашему делу?

– По слухам, губернатор хочет убрать шефа полиции штата. Но он не может меня уволить без веской причины, потому что среди полицейских я популярен. Чтобы избавиться от меня, он пустит в ход все средства. А этот скандал затрагивает меня лично – ведь я, как вы помните, возглавлял тогда уголовный отдел – и даст ему желанный шанс меня подсидеть.

– Значит, вот в чем дело? – с досадой сказал я. – Все эти отговорки – чтобы спасти вашу карьеру?

– Такова политическая реальность, Маркус. И потом, Уолтер Кэрри умер.

– Но Эрик Донован одиннадцать лет гниет в тюрьме штата! – возразил я. – Речь о том, чтобы освободить невинного и смыть пятно с них обоих!

– А если они в самом деле виновны? – заметил Лэнсдейн.

– Вряд ли вы это выясните, играя в гольф с губернатором, чтобы не потерять его благорасположения!

– Вы что думаете, меня это не волнует? – защищался Лэнсдейн. – Зачем, по-вашему, я вас просил заняться этой историей с анонимкой?

– Затем, что самому вам не хватает храбрости. Вам надо было разузнать побольше, но только не официальным путем, чтобы не наделать шума. Вы мною манипулировали, вот и все. Говорили о Перри и Хелен, но преследовали только собственные интересы. Вы симпатичный человек, шеф Лэнсдейн, но не отважный.

– А вы, Маркус, симпатичный, но отъявленный зануда. Кстати, я вам, кажется, это уже говорил. Вот что я предлагаю: найдите мне неопровержимое – слышите, неопровержимое! – доказательство невиновности Уолтера Кэрри и Эрика Донована, тогда я официально отправлю дело на пересмотр. И буду бороться с потопом, который из этого воспоследует.

– Если вы откроете расследование заново, то поручите его мне и писателю, – потребовал Гэхаловуд.

– Я не могу разрешить гражданскому лицу вести расследование…

– Вам это не мешало использовать меня, чтобы докопаться до анонимки! – оскорбился я.

– Тогда доведите работу до конца, Маркус. Докажите, что заслужили право вести расследование. Докажите, что я не сяду в лужу, когда профсоюзы будут меня пытать, как это я допустил молодую литературную звезду до уголовного расследования. Добудьте мне доказательство, Маркус. Я не хочу, чтобы это были вы, Перри, – не хочу, чтобы вы совали свой бейдж под нос всему Маунт-Плезант, задавали вопросы и чтобы все об этом судачили. Люди не дураки. Если до меня дойдет хоть малейший слух на этот счет, если из полиции Маунт-Плезант мне будут звонить и жаловаться, что кто-то из моих людей что-то ищет, я закрою это дело навсегда!

– А под каким предлогом я окажусь в Маунт-Плезант? – спросил я. – Случайно мимо проезжал?

Лэнсдейн с минуту подумал, а потом сказал:

– В Маунт-Плезант вроде бы очень хороший книжный магазин. Организуйте там автограф-сессию. И мало ли, вдруг вам захочется провести денек-другой в этом прелестном городке.

– И что? – Я не понимал, к чему он клонит.

– Может случиться, что кто-нибудь с вами заговорит о грязном деле, которое там произошло в 1999 году. И у вас вдруг найдется, с чего начать новую книжку. Никто ничего не заподозрит.

Через неделю я, следуя совету Лэнсдейна, прибыл в Маунт-Плезант – проводить автограф-сессию в местном книжном магазине. Я намеревался пробыть в этом городке несколько дней.