Дело Аляски Сандерс

– После того, как Эрика посадили, я поклялась, что никогда с этим не смирюсь. Никогда его не брошу. Однажды во время свидания в тюрьме Эрик сказал, что беспокоится за родителей. Он знал, что вся эта история навредила магазину, что покупатели теперь ходят туда неохотно. Я его успокаивала: “Это все пройдет, Эрик, не волнуйся”. Но он все равно тревожился: “А гонорар Патрисии? Как они справятся?” – “Патрисия работает бесплатно, так принято в ее адвокатском бюро. Все хорошо, правда, честное слово”. В конце концов он заговорил про эти часы, они у него хранились в спальне, под отстающей половицей. Часы очень ценные, он потому их и прятал, чтобы не украли. Купил за три месяца до ареста с огромной скидкой, собирался перепродать и недурно подзаработать. В тот день Эрик велел мне забрать часы, так как они ему все равно уже не понадобятся, и продать их, чтобы помочь родителям. Он ничего не знает, но я не стала их продавать. Это значило бы согласиться с тем, что он никогда не выйдет на свободу. Вместо этого я стала их носить. А когда он освободится, верну их ему. Они мне напоминают о моей борьбе.

– Они почти как цепь у тебя на руке, – заметил я.

Лорен мое замечание рассердило – видимо, я оказался прав.

– Почему ты всем этим интересуешься, Маркус?

– Два года назад я сам вел расследование. Моего очень близкого друга арестовали и обвинили в убийстве. Все было против него. Мне удалось добиться его оправдания и вытащить его из тюрьмы.

– Я не знала.

– Это сюжет моей книги “Правда о деле Гарри Квеберта”.

– Надо почитать.

Она не утерпела и тут же одним глазом заглянула в телефон, посмотреть, что пишут в интернете про это дело. Увиденное явно произвело на нее впечатление:

– С ума сойти. Само собой, я, как и все, слышала в свое время про арест Гарри Квеберта. Знала его только по имени, книжку знаменитую не читала. Но не знала, что за этим расследованием стоишь ты. Значит, ты сразу поехал в Нью-Гэмпшир, чтобы попытаться доказать, что он невиновен?

– Ровно так все и было: однажды, июньским утром, я узнал эту новость и рванул на машине из Нью-Йорка, наплевав на все. Меня все пытались отговорить – издатель, агент, родные…

– Но ты не сдался…

– Я знал, что Гарри невиновен. Был абсолютно убежден. Он не мог убить ту девочку. Что знаешь, то знаешь. Сама понимаешь, что я хочу сказать.

– Понимаю как никто, сама переживаю это с братом одиннадцать лет.

Думаю, мой рассказ о деле Гарри Квеберта окончательно убедил Лорен, что я могу помочь ей с поисками. Поэтому после обеда она предложила зайти к ней выпить кофе, а главное, поделиться доказательствами, которые собрала, чтобы снять с брата обвинение.

* * *

Лорен жила в прелестном доме из красного кирпича. Классическая архитектура, открытая галерея, где хорошо проводить летние вечера, сидя в садовых креслах и поглядывая на тихую улицу. Вокруг – маленький, но замечательно ухоженный сад.

Мы расположились на кухне. Лорен включила хромированную итальянскую кофемашину, приготовила нам два эспрессо и уселась за мраморной стойкой напротив меня. Извлекла из ящика картонную папку – досье по делу Аляски Сандерс. Я представил себе, как она по утрам и вечерам без устали перечитывает эти страницы. И она, словно почувствовав, сказала:

– Дня не проходит, чтобы я не уходила в эти бумаги с головой. Все напрасно. Со временем я уже перестала понимать, что, собственно, ищу. Начинаю отчаиваться.

– Можно взглянуть? – спросил я.

– Конечно.

Я разложил перед собой листы. Для начала спросил про пуловер.

– Пуловер и правда принадлежал брату. Но я тебе сказала, он его одолжил Уолтеру Кэрри после поездки на рыбалку.

– Они очень дружили, да?

– С детства.

Она переложила листы, и я увидел фото принтера.

– А это? Тот самый принтер, про который ты мне до этого говорила?

– Да. Представь себе, Аляска Сандерс получала письма с угрозами, одно такое нашли на ее трупе. Во всех текстах был одинаковый дефект печати, и по нему полицейские эксперты официально установили, что письма с угрозами были отпечатаны на принтере брата.

– И как брат это объяснил?

– Он жил с родителями. Недавно вернулся в Маунт-Плезант, до этого несколько лет провел в Салеме. Любой, кто заходил к нашим родителям, мог попасть в комнату брата, где стоял принтер. А главное, незадолго до убийства Аляски приходил Уолтер, просил что-то распечатать, потому что его собственный принтер сломался.

– Думаешь, Уолтер убил Аляску и решил подставить твоего брата?

Лорен поморщилась:

– Так считает Патрисия, адвокат Эрика…

– Но ты, похоже, в это не веришь?

Вместо ответа Лорен достала из папки фотографию. На ней была запечатлена группка девушек в баре, они явно что-то праздновали. В кадр попал и какой-то мужчина. Я сразу его узнал, потому что видел снимки в полицейском досье: это был Уолтер Кэрри.

– Это кто? – спросил я; надо было изображать святую невинность.

– Уолтер Кэрри, – ответила Лорен. – Фото сделано в тот вечер, когда убили Аляску Сандерс, в одном здешнем баре, “Нэшнл энфем”.

– И что? – спросил я.

– Эта фотография доказывает невиновность Уолтера Кэрри.

– Как это?