Дело четвертое: «Повинную голову... »

Знаменский. Не ошибаюсь, Николай Семенович. Я вам больше скажу — вас очень устраивало такое положение дел. Вольготная, обеспеченная жизнь. Даровые обеды в ресторане. Словно с неба, валятся дубленки и портсигары с камешками. Кстати, где портсигар?

Маслов. У меня...

Знаменский. Вот видите. Жена при вас снимала серьги и кольца, а вы промолчали о том, что в кармане лежит, — благо вам личного обыска не делали. И у нее не повернулся язык сказать: «Отдай».

Маслов (беспомощно). Но я тогда не думал... Это же моя личная вещь!..

Знаменский. У Ирины Сергеевны был еще браслет в виде змеи. Он где?

Маслов. Браслет Ира давно продала — мы копили на машину.

Знаменский. Кому продала?

Маслов. Не знаю... (В отчаянии.) Опять вы мне не верите! И вообще вы такого про меня наговорили!..

Знаменский (прерывая).

Погодите. (Достает один из томов дела, раскрывает, показывает Маслову.) Здесь список ценностей, сданных вашей женой, и опись домашнего имущества.

Маслов. Да, я вижу.

Знаменский. Давайте проанализируем эти документы с одной точки зрения: сколько сюда попало мужских, а сколько женских предметов. И какова их сравнительная стоимость.

Маслов читает список.

Знаменский. Замечаете закономерность? У нее — не ахти какие сережки, у вас — очень ценный портсигар. У вас две шубы — у нее одна. И так во всем.

Маслов (подавленно). Она любила делать подарки... я же не просил.

Знаменский (безжалостно). Но с удовольствием принимали. И вспомните еще кое-что не внесенное нами в опись — обилие детских вещей. Вспомните: одиннадцать новеньких пар обуви от двадцать пятого до тридцать шестого размера! Когда я их увидал, честное слово, сердце сжалось! Дескать, меня возьмут, а дети будут расти, им надо в чем-то бегать... Ирина Сергеевна понимала свою обреченность. А вы постоянно жили рядом — и ничего не понимали?

Маслов

(лицо у него дрожит, он кажется окончательно раздавленным). Я не знаю... нет-нет, я действительно не сознавал!..

Знаменский (после короткой паузы, чуть смягчившись). Допустим. Человеческая слепота порой феноменальна. И все-таки в ее судьбе есть доля вашей вины, поэтому не вам от нее отрекаться.

Маслов (еле слышно). Возможно... то есть... но я просто не мог иначе!

Знаменский (устало). Вы погубили все, чего я пытался достичь: признание, раскаяние, твердый поворот к честной жизни... Одним махом. А больше всего почему? Потому что до смерти испугались за свою репутацию!

Маслов. Нет, но нельзя же так! Вы меня считаете за какого-то бездушного карьериста. А у меня исследования, как вы не понимаете! Если меня отстранят, кто их закончит? Это просто катастрофа! Три года труда!

Знаменский (с любопытством)

. Вы любите свою работу?

Маслов. Боже мой, неужели нет?!

Знаменский (задумчиво). Рад слышать... Хотелось бы верить, что, в сущности, вы неплохой человек.

Маслов (не допуская сомнений). Ну конечно!

Знаменский. И что привязаны к жене, хотя и наводили справки о разводе.

Маслов (оправдываясь). Когда все так складывается, поневоле начинаешь думать... Но это же не потому, что я не люблю Ирину.

Знаменский. Тогда, может быть, для нее не все потеряно. (Стараясь быть как можно убедительнее.)

Слушайте. И ей и вам предстоит еще многое пережить. Будут очень трудные годы. Но у вас дети. Дайте Ирине Сергеевне надежду. От вас зависит, каким человеком она выйдет на волю. Бездомным, обозленным. Или человеком, который сделал ошибку, расплатился и готов начать новую жизнь.

Маслов (безвольно, безнадежно). Боже мой, как это тяжело!.. Вряд ли я смогу... Вся моя судьба под ударом...

Знаменский. Вряд ли сможете... (Меняет тактику. Тон его делается жестким.) Понял вас. Но хочу, чтобы и вы меня поняли. Вы полагаете, что достаточно во всеуслышание отказаться от жены и можно уйти в сторонку? В чистеньком дедероновом костюмчике? Обязан разочаровать. С вашей работы пришло письмо. Коллектив просит сообщить, как следствие оценивает ваше поведение во всей этой истории.

Маслов бледнеет.

Знаменский. Пока я не ответил... Вы ничего не сделали, чтобы удержать свою жену на честном пути, но вы можете помочь ей на него вернуться. Моя оценка будет зависеть от этого. Я достаточно ясно выразился?

Маслов (потерянно). Да... ясно.

Знаменский (вставая). А сейчас, Николай Семенович, попытайтесь найти Ирину Сергеевну. Раньше, чем найдем мы, понимаете? Пусть она придет ко мне сама. Это ее единственный шанс не быть снова арестованной!