Дело Кристофера

И я начала порывисто и зло стягивать с себя одежду. Вообще не сексуально, не собиралась доставлять ему хоть какое-то удовольствие. Хочет вести себя как животное — получит в ответ то же. А я ведь думала, что Шон Картер не может пасть в моих глазах еще ниже, но он просто живое доказательство всему гребаному невероятному в этом мире. Я уеду. Я уеду отсюда!

Никогда-никогда-никогда не вернусь! Но сначала за свои унижения получу Бабочек Монацелли. Иначе все впустую!

И вот, совсем как в Осаке, я стою перед ним голая, но настроение совершенно иное. А он просто встает с кресла и расстегивает ремень брюк, обходя меня со спины. Но то, что случилось дальше, было совершенно не из моей жизни. И книги подобного содержания я всегда откладывала в сторону, не желая больше к ним прикасаться. Это было попросту омерзительно: Шон резко толкнул меня к дивану и заставил перегнуться через спинку. Она больно впилась в тазовую кость, но, наверное, даже если бы я попыталась подвинуться, лучше бы не стало. Пока я злилась и размышляла о происходящем, Картер резко, без прелюдий и без защиты вошел в мое тело. Я дернулась от боли и попыталась вырваться, но этот ублюдок только сильнее впечатал меня в спинку дивана, придавливая сверху. От боли перед глазами появились белые вспышки. Из груди сам собой вырвался жалобный всхлип. И с каждым толчком бедрам становилось все больнее, ни о каком удовольствии и речи быть не могло. Вселяло надежду только одно — бег стрелок часов на противоположной стене. Но, к счастью, видно, после долгого воздержания, все закончилось даже быстрее, чем я надеялась. Никогда в жизни я не была так счастлива, слышать стоны этого ублюдка.

После к моей спине прижался его мокрый от пота лоб, и я задрожала, не представляя, чего ждать дальше. А вдруг он потребует продолжить? В качестве компенсации за утраченные возможности меня поиметь или еще больше унизить. Но ничего подобного не случилось: его губы просто заскользили вдоль моего позвоночника. И — вот же невероятный черт — по коже побежали мурашки. Я не хотела этого, я жаждала выставить все изнасилованием, верить, что Шон еще больший монстр, чем есть на самом деле! Но, увы, его губы спускались ниже, и ниже, и ниже, и пока не заставили меня забыть обо всех первоначальных намерениях.

— Благодарю, наша маленькая сделка в силе, — наконец, сказал он и ушел, оставляя меня дрожать от испытанного страха и удовольствия.

Я ненавидела Шона. Я ненавидела его каждое гребаное противоречие. Я ненавидела легкость, с которой он сочетал диаметрально противоположные качества. Я ненавидела мир за то, что он в своем скудоумии не смог дать определение таким людям. И ненавидела себя за то, что и сама не могла подобрать решить для себя, кто он.

Пришедшее следом утро стало для меня еще одним кошмаром: я стояла перед зеркалом и рассматривала лиловые кровоподтеки, спускающиеся по животу от пупка и ниже. Картинка откровенно пугающая. И даже нижнее белье не надеть. Было ужасно больно. Мда, если бы мне когда-нибудь кто-нибудь сказал, что я когда-либо выйду из дома без трусиков, то я бы, наверное, врезала за такое хамство. И вот, пожалуйста.

Наконец, наглотавшись обезболивающих, я вытащила из шкафа платье с расклешенной юбкой до колен и чулки — в сложившейся ситуации это было лучшим решением.

Не знаю, какого цвета я была, когда покупала огромную коробку презервативов после пар.

А из головы не шли мысли о следующем приеме у врача. Может, стоило ей показаться и припомнить «подросшего слоненка»? Спорю, она бы спать перестала… Ну, либо посчитала бы меня шлюхой. С другой стороны, наверное, так она и подумала, когда узнала название принимаемых мной препаратов. И аптекарь, спорю, тоже. И Картер. И я уже сама готова была проститься с собственной репутацией. Все, что меня спасало, содержалось в одной-единственной мысли: я уеду отсюда. Уеду и никогда не вернусь. А значит, временно могу творить, все, что пожелаю. Иронию чувствуете, а?

Картер снова оказался дома раньше меня, а потому я получила чудесную возможность швырнуть коробку ему в лицо.

— Какая прелесть. Гугл — отличная шутка, да?

— С тебя половина стоимости, — рявкнула я. — Наслаждайся.

— Охотно, — фыркнул он. — Прямо сейчас и займусь.

С этими словами он схватил меня за руку и бросил на кровать. Я упала на спину, и юбка задралась, обнажая бедра. Картер застыл. Не ожидал, черт возьми, он действительно не ожидал.

Не знаю почему, но внутри как-то потеплело от этой мысли. Нет-нет-нет, я не имела права его прощать, и закричала:

— Не делай вид, что раскаиваешься!

— Конелл, ты идиотка?! — зарычал он, нависая надо мной, но, даже не делая попытки прикоснуться. — Правда ждешь, чтобы я извинился за то, что ты довела меня своим долбаным целибатом до сумасшествия?!

— А что тебе мешало пойти и найти себе очередную шлюху, если было тяжко настолько? — зашипела я, одергивая юбку. — Была уверена, что этим ты и промышляешь.

Некоторое время он просто смотрел на меня, но вдруг начал отстраняться.