Дело Магнитского. Зачем начали новую холодную войну с Россией?

Притом это разоблачение, а скорее ничем не подкрепленная жалоба, милиционеров явно не обидело, и Хайретдинов не вошел в историю как разоблачитель коррупциии (хотя и был месяцев девять-десять спустя заподозрен в подделке документов в деле, связанном с кражей 230 миллионов). По заявлению зиц-председателя Ренча, которого представлял Хайретдинов, в феврале 2008 года было заведено уголовное дело - собственно, о краже компаний, то есть следователи поверили представителям Браудера (хотя заявление Ренча было о краже денег у компаний, а не самих компаний; Браудер же в 2010-м мне признался, что денег на счетах компаний не было). Поверить-то поверили, но потом проверили и пришли к выводу, что все эти жалобы и заявления делались для отвода глаз. Нормальная распространенная тактика. И уж по крайней мере никаких разоблачений милиционеров ни Хайретдинов, ни тем более Магнитский не делали.

И все это мне стало понятно просто из разговоров и сопоставления фактов, которые никто не отрицал. Изучение документов было еще впереди.

Я поинтересовался у корреспондента Financial Times, которая первой на Западе (4 апреля 2008-го) написала о проблемах с фирмами Браудера в России, как и когда они узнали об этом деле. Редактор по Восточной Европе Нил Бакли - хотя, собственно, это он интервьюировал меня весной 2016-го в баре Национального кинотеатра в Южнобережном центре (Southbank Centre) в Лондоне, а не я его - любезно показал мне историческую браудерову powerpoint-презентацию, где говорилось о попытке украсть у его российских компаний деньги и не было ни слова о Магнитском. Нил не сказал точно, когда он получил материалы от Браудера, но опубликовала свою статью Finandal Times явно на основе этой презентации, на следующий день после статьи в «Коммерсанте» (3 апреля 2008 года), где говорилось о том, что Браудеру и Черкасову предъявлены обвинения в уклонении от уплаты налогов в особо крупных размерах. При этом FT честно написала, что новость об обвинениях россиян со стороны Браудера «обнаружилась» одновременно или после получения информации об обвинении Браудера и Черкасова со стороны МВД.

Тут стоит отметить: то, что сначала Магнитский в качестве персонажа этой истории не фигурировал, а потом хоть и поздновато (в марте 2009го, и тогда только в английском варианте), но все же появился и затем взял и умер в тюрьме, - было для Нила Бакли в эмоциональном плане доводом в пользу версии Браудера. Это вроде бы показывает, хоть и туманно, что проблема существовала еще до трагических событий, а уж смерть в тюрьме все ставит на свои места: человека Браудера убили, значит, Браудер прав и во всем остальном.

Для меня же сейчас история с тюремным заключением является признаком еще одной неувязки в мифе Браудера. Когда арестовывают правозащитника, а тем более адвоката, должна появиться новость. Если даже считать, что вашей российской историей на Западе не интересуются - а это не так, вы сделали все, чтобы о вас писали, - то какой все же очевидный инфоповод: арест адвоката - разоблачителя коррупции! Но нет, полный молчок. На следующий день после ареста сияющий Браудер фотографируется с гостями на гала-ужине в честь президента Израиля Переса, организованном еврейскими организациями в Лондоне; о Магнитском - теперь уже жертве российских коррупционеров, которых он разоблачил, - ни слова.

Почему, если вашего друга-разоблачителя посадили в тюрьму, вы не кричите об этом по всему миру? Почему, с вашей энергией, деньгами и связями, не делаете его звездой, как Надю Савченко, не публикуете тексты его разоблачений, письма из тюрьмы, не устраиваете демонстраций у посольств и пикетов в Москве (мои коллеги-оппозиционеры только и ищут подходящего повода попикетировать - и я сам это делал, - причем бесплатно, Билл!)? Почему все это начинается только тогда, когда Сергей уже сам ничего не расскажет, а политический эффект для вас несравненно выше, чем в ситуации, когда есть теоретический шанс, что ему изменят меру пресечения и будут судить на открытом процессе?

И почему такие очевидные вопросы не задают те, кто точно знает, что надо делать в таких случаях? Журналистка Ольга Романова, например, которая предприняла все, чтобы помочь своему мужу, бизнесмену Алексею Козлову, когда его посадили в том же 2008-м, сделав его и его дело знаменитыми? А она не только не задает вопросов Браудеру, но и зачем-то подпирает его конструкции, принимая участие в создании и распространении его тенденциозной, как я сейчас понимаю, кинопродукции. (В голландском фильме «Справедливость для Сергея» Романова сообщает, что ее муж Алексей Козлов, заключенный Бутырки, провел две недели в одной камере с Магнитским. Рассказ Романовой изобилует трогательными деталями поведения Магнитского, а также фактами издевательств и избиений со стороны подсадных провокаторов. Достоверность этой истории вызывает серьезные сомнения. Согласно «Тюремной тетради» Романовой и Козлова, Алексей был этапирован из Бутырки 4 июля 2009-го, а Магнитский был переведен из «Матросской тишины» в Бутырку 25 июля 2009 г.)