Дело Магнитского. Зачем начали новую холодную войну с Россией?

В начале нулевых было известно, что есть в Москве такой американец, который сильно хвалит Путина и призывает всех инвестировать в свой фонд. Economist писал об этом с сарказмом, а я слышал уничижительные реплики о нем от Ванессы Редгрейв, с которой делал фильм о раненых и убитых чеченских детях. Потом в новости попали злорадные сообщения о том, что именно ему, кремлевскому подпевале, закрыли въезд в Россию. Гадали, почему. Я хорошо помню, что тогда писали – мол, сам он недоумевает и называет происшествие недоразумением.

Затем уже в российской прессе я читал о какой-то большой афере то ли с его участием, то ли при помощи отобранной у него фирмы.

Как бы то ни было, российское прошлое Браудера меня к нему не располагало. Я поменял свое отношение именно в связи с Магнитским. Новостной репортаж произвел на меня впечатление. Браудер выглядел отнюдь не жадным высокомерным олигархом западного происхождения, каким я его прежде представлял. Он выглядел жертвой каких-то темных сил, казалось, он в шоке от гибели близкого ему человека. Звучал и другой мотив – что он чувствует свою вину за то, что не уберег товарища. Тележурналист так и спросил Браудера: «Чувствуете ли вы себя ответственным, находясь здесь, в Лондоне, за смерть вашего юриста, ведь его, похоже, арестовали и убили из-за вас?» «В известном смысле, – ответил Браудер. – В том смысле, что российская милиция и чиновники украли деньги, которые мы заплатили ранее в качестве налогов. И Сергей Магнитский расследовал это преступление по моей просьбе и обвинил в нем милицию. И вот он найден мертвым…»

Слова Браудера о Магнитском затмили в моем сознании предысторию о жадном безпринципном человеке, который за возможность быстро делать большие деньги в России был готов на все. Но в голове тут же мелькнуло что-то вроде плана действий. убийство адвоката такого человека – классная детективная история. Сначала он за Путина, потом что-то происходит, исчезают сотни миллионов, и вот труп в тюрьме… Это же фильм!

Но это был не цинизм, нет – просто привычный ход мысли сценариста и режиссера. На душе у меня было на самом деле тяжело. В России произошло очередное громкое убийство. Ничего хорошего это не предвещало. А в загадочной смерти беззащитного человека в тюрьме было что-то особенно зловещее.

Несколькими месяцами ранее умерла от рака моя жена Ольга – ей было всего сорок пять. Буквально до конца она героически монтировала со мной наш фильм о российско-грузинской войне «Уроки русского». В ту ночь я думал и о ней, и о Сергее Магнитском.

Июль 2010-го. Я знакомлюсь с Браудером

С Биллом Браудером я познакомился в июле 2010 года на Финросфоруме (финско-российском форуме) в пригороде Хельсинки.

Тогда я не то чтобы был политически наивным, конечно же нет, но смотрел на все немного другими глазами.

Друзья меня ежегодно приглашали на этот форум. Место его проведения удобно, Финляндия – страна, куда можно очень легко приехать из Питера на поезде (до первой финской станции всего час с небольшим) или на машине. Для организаторов было недорого приглашать российских гостей, и народу было много. С другой стороны, в Хельсинки могут с комфортом прилететь все, кому путь в Россию заказан. Билл Браудер, например.

В тот год я приехал в Хельсинки из Латвии на машине, захватив с собой Дэвида Саттера, с которым мы в тот летний месяц просматривали и обсуждали в Риге монтаж моего фильма по его книге.

На форуме собралось немало наших российских оппозиционных знаменитостей. В числе участников были правозащитница Людмила Алексеева, Борис Немцов, публицист Андрей Пионтковский, депутат Госдумы Илья Пономарев, который тогда еще жил в Москве (сейчас, как известно, он скрывается от российского правосудия в Соединенных Штатах).

Все было очень по-компанейски – три дня интенсивного общения в культурном центре Финской православной церкви (не связанной с РПЦ) «София», в котором есть и номера для ночлега. Кто-то выступал как приглашенный спикер, остальные живо оппонировали и обсуждали высказанные тезисы.

Я выступал на тему «культура и политика», под культурой подразумевая СМИ и кино. В день начала форума главная финская газета Helsingin Sanomat напечатала мою большую статью о России и «медведевской оттепели». Может быть, поэтому в аудитории было много финнов, которые хотели знать, Медведев все-таки независимая фигура или нет. Я отвечал, что скорее нет, но это не значит, что оппозиция не должна пытаться на него влиять. Именно потому, что он по своей природе не независимый.

Тогда я еще не знал, что с Медведевым знаком Билл Браудер. А то стоило бы, возможно, переадресовать ему вопрос о Медведеве.

Помню, что очень хорошо была организована кормежка: ею занимались милые чеченские женщины, а их хорошо воспитанные дети им помогали. Два раза в день гости получали горячую домашнюю еду и наедались вдоволь. Тогда еще не было нынешней истерики по поводу мигрантов, чеченцев в Европе без особых проблем принимали как беженцев и помогали с трудоустройством.