Дело Матильды Егоровой (СИ)

Сверившись с часами, Максим, одиноко шагавший по безлюдному проспекту, резко ускорился: не хотелось опоздать и очень хотелось чашку горячего и крепкого эспрессо, благо очереди у офисной кофемашины в такую рань просто не может быть. Раннее утро так нравилось Максиму не только доступностью кофе на рабочем месте, но и отсутствием длинной очереди у лифта. Хоть в семьдесят лет, хоть в тридцать, хоть в пять — подняться на одиннадцатый этаж по лестнице является проблемой в любом возрасте.

Максим оказался на месте вовремя, и в запасе оставалось еще несколько минут, чтобы включить ноут, сделать чашку кофе, собраться с мыслями и после отправиться на ковер к главному редактору Василию Ивановичу Добровольскому, которого все коротко называли Главным. Он был отцом и матерью всем сотрудникам издания и, проработав в журналистике тридцать лет, нисколько не потерял профессиональный нюх на скандалы. Казалось, каждое утро новости сами выстраиваются рядом с его кабинетом и всячески рекламируют себя, надеясь быть отобранными Главным для первой страницы. Что-что, а откопать сенсацию он умел. В офисе даже шутили, что на счету у Главного точно есть пару убийств, которые он совершил с целью недопущения новостного простоя на сайте. Журналом руководил серийный информационный маньяк.

Максим постучал и вошел. Главный, как и каждое утро до этого дня, был одет в отутюженную от воротника до рукавов белую рубашку, стрелки на его серых брюках тоже были предательски ровными, начищенные до блеска лаковые туфли слепили глаза. Главный в свои за пятьдесят был холост, но выглядел всегда так, будто над его внешним видом работали сразу три жены. Максим, на котором именно в эту минуту начал сказываться двухдневный недосып, с дымящимся кофе в руке и очень помятым лицом чуть не подпрыгнул от громкого приветствия руководителя:

— Макс, ну наконец-то ты здесь! Я уже заждался. Так, времени в обрез, поэтому незамедлительно приступай к работе. Нельзя позволить конкурентам разнюхать, что к чему, быстрее нас. И с публикацией долго не тяни: самые свежие подробности этого дела должны мгновенно отражаться на сайте. Пусть общественность смакует сенсацию прямо из наших рук. Это же небывалая удача! Да, судьба редко преподносит подобные сюрпризы, но сегодня нам определенно повезло: отличный шанс показать никчемным газетенкам, кто все-таки есть первый и самый главный информационный портал в стране. Права облажаться мы не имеем. Все должно пройти как по маслу, никаких осечек и промахов. Я рассчитываю на тебя, ты же меня не подведешь?

Никто не знал, как Главному удается перехватывать новостной пожар и как человек, абсолютно не связанный с органами, может быть в курсе главных подозреваемых, основных зацепок следствия и отрабатываемых милицией версий. Очевидно, что этой информацией неохотно делятся с прессой, а значит, на телевизионном шоу о гадалках и колдунах Главный имел бы все шансы занять первое место, потому что его третий глаз работал круглосуточно и, что подтверждалось многолетней практикой, ошибок не совершал. Максим широко зевнул и коротко ответил:

— Понял.

— Отлично, так и думал, что могу на тебя положиться. Расслабляться нельзя, поскольку дело, без всяких сомнений, будет громким. Главное для нас — быть на шаг впереди остальных. Мораль, сострадание и остальную чушь в этом духе из головы сразу выбрось, она тебе не понадобится. Ну, собственно, кого я учу. Ты лучше меня знаешь, как в таких ситуациях работать на результат. Потому и отдаю материал в разработку тебе, а не Козловой, иначе та, как и всегда, слезами изойдется, пока будет выслушивать жалобный треп друзей и родни. Нет, журналист она неплохой, но в этом случае мне требуется настоящий профессионал с холодной головой и трезвыми мозгами. Я чую здесь настоящую информационную бомбу и потому прошу отнестись к делу со всей серьезностью. Понимаешь, о чем я говорю?

До Максима, все еще туго соображавшего, тем не менее дошло, что он подписался на работу двадцать четыре на семь, пока виновник не будет пойман и предан суду. Нетерпение и восторг, с которыми Главный наворачивал круги по кабинету, рассказывая о важности этого дела для судьбы всего издания в целом и для карьеры Максима в частности, беспокоили и одновременно заставляли задуматься о том, что горе, происходящее с одними людьми, является в какой-то мере источником удовлетворения для других. Вот такой жестокий баланс добра и зла в природе. Максим наконец решился прервать поток возбужденного красноречия и спросил:

— Василий Иванович, так что все-таки случилось?

— Как? Разве ты еще не в курсе? Матильду убили!