Дело не в генах. Почему (на самом деле) мы похожи на родителей

«Я пишу о моей пятилетней дочери. К сожалению, я почти перестала обнимать ее, и обнимаю в основном ее трехлетнего брата. Я понимаю, что веду себя по отношению к ним по-разному, и ясно вижу, как это влияет на них: сын вполне уверен в себе, а она всего боится.

Одно из моих «преступлений» – я допускала, чтобы она плакала в кроватке, когда ей было около шести месяцев, в течение трех недель (я знаю!). Чтобы ходить на работу, я отдала ее в ясли в 11 месяцев и оставляла там на три дня в неделю в течение четырех месяцев. Крошке было плохо в яслях, она похудела, и в конце концов я забрала ее оттуда и взяла двух нянь. День с ней проводила одна няня, потом два дня – другая, они заботились о девочке, пока ей не исполнилось три года.

В раннем детстве у нее случались сильные истерики, с которыми я, пожалуй, могла бы справляться лучше. Добавьте сюда переезд и рождение в семье второго ребенка, когда дочке было два с половиной (сын родился недоношенным и требовал массу внимания).

Смысл моего вопроса в том, что я беспокоюсь за дочь. Она милая девочка, хорошо учится, но опасается многих вещей, отказывается пробовать новую еду; все еще просит одного из нас укладывать ее спать и ужасно боится находиться одной в комнате ночью из-за темноты; до сих пор сосет палец, чтобы уснуть, и в течение дня, если устала или испытывает стресс. Я также заметила, что, общаясь с ровесниками, она всем всегда уступает и ей не хватает уверенности в себе. Может, я делаю из мухи слона, но когда я сравниваю ее с сыном, у меня сердце разрывается (я понимаю, что сравнивать нехорошо…)».

В этой истории нет ничего необычного, налицо правило, а не исключение. В одной и той же семье детей обижают и любят по-разному – просто подумайте о себе и своих братьях или сестрах или о собственных детях. Забота о пятилетней дочери была хаотичной и непостоянной, в то время как сын всегда был окружен любовью, и о нем заботились все время одни и те же люди. В пять лет дочь чувствовала себя незащищенной, всего боялась и во всем соглашалась с ровесниками, а сын был вполне уверен в себе: в некотором роде ситуация простая, как вход и выход, причина и следствие.

В раннем возрасте забота и любовь так же полезны, как безразличие – вредно{99}

, и каждый из родителей обращается со своими детьми на свой лад{100}. В целом многие черты характера действительно передаются из поколения в поколение, но не так часто, как можно подумать{101}.

Отношение к детям может быть настолько разным, что часто они бывают непохожими, как чужие люди. Если один из детей экстраверт, другой с вероятностью 85 % не будет таковым. Если один страдает психическим заболеванием – депрессией или неврозом, другой ребенок с вероятностью 90 % окажется психически здоров. Если вы очень умны, велика вероятность, что ваши братья или сестры – нет. Самое важное здесь следующее: будут ли люди одинаковыми, в большей степени зависит от воспитания, чем от принадлежности к одной семье. Дети, пострадавшие от сексуального насилия, из разных семей, больше похожи друг на друга, чем на своих братьев или сестер, не подвергшихся насилию. Дети-любимчики, не связанные родственными узами, больше похожи друг на друга, чем на своих братьев и сестер, которых любили меньше. Если один из однояйцовых близнецов подвергся сексуальному насилию или травле, а другой нет, он скорее будет похож на другую жертву, чем на свою генетическую копию.