Дело небрежной нимфы

– Ну хорошо. – Слова адвоката возымели действие, и девушка испуганно сказала: – Не можете же вы оставаться здесь всю ночь. – Но, подумав, быстро добавила: – Впрочем, нет, можете! Вам придется! Единственное, что можно предпринять, – это оставить проклятое каноэ на яхте, закрыв хорошенько, чтобы его не было видно, а утром выедем на рыбалку как ни в чем не бывало. Вы облачитесь в спортивную форму и сядете в качалку с удочкой в руках…

– А пока, – сказал Мейсон, – давайте-ка закроем одеялами иллюминаторы, потому что я собираюсь хорошенько рассмотреть эту бутылку.

Поколебавшись, девушка согласилась:

– О’кей, сказано – сделано.

Мейсон смутно различал ее движения по каюте, слышал, как она встряхивала тяжелые одеяла. Затем лунный свет вдруг исчез с левой стороны каюты. Через несколько секунд не стало света и с правой стороны.

– Ну вот, – заключила она, и темноту пронзил тонкий лучик карманного фонарика. Голос ее дрожал от возбуждения: – Свет мы будем держать у самого пола, и когда… А где же бутылка? – спросила она.

– В каноэ, надо полагать, – ответил Мейсон.

Девушка прикрыла руками линзу фонарика, оставив крошечное отверстие.

Свет обрисовал красные линии ее ладоней и пальцев, задержался на загорелых ногах и разрезе домашнего халатика.

Нагнувшись, девушка сняла одну руку с фонарика.

– Так вот же она, бутылка…

Не успела она взять ее, как Мейсон схватил бутылку обеими руками.

– Я подержу ее, а вы возьмите фонарь.

– Вы так добры ко мне, – насмешливо сказала она.

Мейсон осмотрел бутылку.

– Чтобы вытащить оттуда бумагу, нужны щипчики. Еe туго скатали, сунули в горлышко, и там она развернулась.

– А длинный пинцет подойдет? Он у меня в сумке с инструментом.

– Попробуем. Должен сгодиться.

На мгновение Мейсон погрузился в темноту, так как луч фонарика скользнул к носу каюты. Потом он услышал, как открылся выдвижной ящик, звякнул металл о металл, и через секунду она вернулась с пинцетом и фонариком.

Мейсон ввел длинные тонкие кончики инструмента в горлышко бутылки и начал осторожно поворачивать бумагу, в то же время подтаскивая ее к узкому горлышку, пока наконец не свернул бумагу в спираль, так что ее легко можно было протолкнуть в него, не порвав.

Оказалось, что это были несколько сложенных листков бумаги, все с одинаковым штампом наверху страницы: «С борта яхты „Сейер-Белл“, владелец Джордж С. Олдер».

Мейсон положил листок на колено, прижав его так, что оба могли прочитать написанное твердым, четким почерком: