— Я взяла вашу расписку и потом вдруг решила сказать. Веронике, что мне все известно, что либо она оставит мистера Эддисона в покое, либо последствия для нее будут самые неприятные. Я так напугала ее, что она решила держаться подальше от мистера Эддисона. Потом мне пришло в голову, что когда найдут труп Фер-рела, то скорее всего решат, что это дело рук Вероники, и то, что мистер Эддисон подобрал ее, — лишь тому подтверждение. Но тут я подумала, что она все равно выкрутится благодаря своей невинной детской наружности. В крайнем случае скажет на суде, что Феррел напал на нее, и она, защищаясь, выстрелила в него.
— И что же вы сделали, выйдя из моей конторы?
— Пошла к Веронике. В отеле ее еще не было. Понимаете, мистер Мейсон, я совсем не знала, что делать с этими шестью гильзами, которые остались у меня в кармане. Ума не могла приложить, а они просто жгли мне карман. Я буквально дрожала от страха. Ведь это же прямая улика. Тут мне пришла в голову хорошая мысль. Я пришла в отель, нашла комнату Вероники и попыталась открыть дверь. Дверь была заперта, но на этаже оказалась горничная, я сказала ей, что я мать Вероники, показала расписку с вашей подписью, и она, выслушав мой рассказ, увидав вашу подпись и получив доллар чаевых, открыла дверь и впустила меня в комнату. Гильзы я положила на самое дно сумки Вероники, я не думала, что она найдет их. Мне осталось лишь умыть руки и ждать, что будет. Я была уверена, что полиция все равно заинтересуется Вероникой, осмотрит ее вещи, найдет гильзы, и Вероника сядет на скамью подсудимых.
— Но, — сказал Мейсон, — Вероника сама нашла их, поняла, чем это пахнет, и подбросила гильзы в кабинет моего секретаря.
— Неужели? — удивилась Миртл Нортрап. — И как только эта девчонка…
— Оставьте ее в покое. У вас своих забот хватает, — посоветовал Мейсон.
— Вы правы.
Мейсон поднялся, подошел к телефону, набрал номер;
— Управление полиции? Срочный вызов…
Пол Дрейк вздохнул, тоже встал со своего места, направился к столу и налил себе чашку кофе.
Глава 21
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк стояли за столиком в закусочной.
Мейсон добавил себе в кофе сливок, положил сахар и устало сказал:
— Это все из-за удобной для полиции версии, Пол. Противоречия были видны невооруженным глазом, но, считая, что стреляли снаружи, я просто проходил мимо них, игнорируя даже важнейшие моменты.
— А именно?
— Да ты почти все знаешь. Первое: женщина, приходившая ко мне, не была матерью Вероники, но она знала факты, которые ей могла сообщить только Вероника. Я решил, что ее приход связан с другим действующим лицом — с Эддисоном, что она приходила не ради Вероники, а ради Эддисона. Тогда это должна была быть какая-нибудь преданная ему служащая универмага. Кто именно? Судя по тому, как быстро она разузнала все о Веронике, — только служащая отдела кадров.
Второе: я понял, что поездка Феррела на рыбалку — обман. Важно и то, что и Феррел, и начальница отдела кадров Миртл Нортрап отбыли в отпуск одновременно и одновременно должны были вернуться к собранию акционеров. Я понял всю опасность этого для Эддисона, сообразил, что он мог потерять контроль над компанией, особенно когда он сказал мне о своей борьбе за власть с Феррел ом, сознался, что ненавидит Феррела, так же как и тот его. Но Эддисон вовсе не тот человек, который станет из-за контроля над компанией вести закулисные махинации со служащими акционерами. А Феррел, как я понял, мог пойти на это. Правда, тут я не усматривал никакой связи с убийством. Да ее и не было, и тем не менее, я искал ее, а почему? Да потому, что клюнул на версию полиции, будто стреляли с улицы. Вот что значит ложная посылка.
— Это уж точно, — задумчиво сказала Делла Стрит. — Ведь, как и Феррел, Эддисон заблуждался насчет своей простушки. В каком волнении он звонил нам, когда она оказалась в тюрьме. А ведь для полиции было, должно быть, не так просто упрятать девственницу за бродяжничество.
— Так же не просто, как для Эддисона превратить бродяжку в девственницу, — сказал, усмехаясь, Мейсон.
ДЕЛО НЕЗАДАЧЛИВОГО ЖЕНИХА
Глава 1
В ночи вытянутые башни небоскребов напоминали гигантские пальцы. Яркий свет уличных фонарей, усиленный огнями домов, позволял видеть их из кабинета Перри Мейсона.
Утомленный после напряженного дня в суде, Мейсон выключил освещение и удобно устроился в большом кресле у письменного стола.
Весь день он работал со сводами законов, и глаза его буквально воспалились от мелкого шрифта. Полумрак кабинета часто помогал ему восстановить силы, но на этот раз усталость сломила его, и он погрузился в сон.
Уличный свет выхватывал из темноты пожарную лестницу за окном кабинета и, проникая через окно, позволял разглядеть письменный стол, заваленный раскрытыми кодексами, и силуэт кожаного кресла, предназначенного для клиентов.
День был знойный, но сейчас надвигалась гроза, и сильный порывистый, ветер врывался в приоткрытое окно кабинета. Мейсон спал беспокойно: к утру надо 'было закончить одну очень срочную работу.