Дело незадачливого жениха. Дело о беззаботном котенке. Дело бродяжки-девственницы

— Я услышал, как он сказал, что хочет заказать разговор с абонентом, живущим очень далеко. Я запомнил, как он сказал, что хочет побеседовать с Эзел Гарвин, проживающей в Лос-Анджелесе в апартаментах «Монолиз», и затем, мгновение спустя, я услышал, как он опустил монету, а затем приступил к беседе, сказав буквально следующее: «Эзел, это Эдвард. Не трать понапрасну деньги на юристов. Я сейчас нахожусь в Тихуане, и ты не сможешь добраться до меня. Я собираюсь ехать в Океансайд. Советую тебе сесть в машину и приехать туда, мы встретимся и все обсудим. Мы найдем устраивающий нас обоих выход». А после, помолчав некоторое время, он сказал: «Ничего подобного. Я не дурак. Я не позвонил бы тебе, если бы не узнал о тебе кое-что. Вспомни-ка того мужчину, ухаживания которого ты принимала в Неваде. Ну так вот, я все о нем знаю. Я знаю, где он находится прямо в эту минуту». Дальше он продолжал рассказывать ей, где тот мужчина находился и как можно было до него добраться. Я забыл, где именно находилось ранчо этого мужчины. Помню только, что где-то рядом с Океансайд ом.

— Он назвал имя этого мужчины?

— Не знаю, сэр. Если он его и называл, то я не запомнил. Помню только, что это мужчина из Невады и он ухаживал за ней.

— Что вы еще слышали?

— Он сказал: «Тебе лучше приехать в Океансайд. Я встречу тебя на том месте, где мы в свое время планировали построить наш дом. Я подъеду туда и встречу тебя. Я буду в своей машине и, чтобы тебе было легче найти меня, включу фары».

— Что он еще сазал?

— Ничего. Он только сказал, что рад слышать разумный ответ, и повесил трубку.

— Что потом? — спросил прокурор.

— Потом он вышел из кабины.

— Можете приступать к перекрестному допросу, — почти крикнул Кавингтон Мейсону.

Адвокат взглянул на часы. Было тридцать две минуты двенадцатого: слишком рано, чтобы просить суд сделать перерыв до следующего дня, и слишком поздно, чтобы просить несколько минут перерыва для себя.

Мейсон, через силу улыбнувшись, произнес с нарочитой небрежностью таким голосом, что он был едва слышен:

— Мистер Скенлон, вы уверены, что хорошо все слышали?

— Да, сэр, — ответил Скенлон. — У меня отличный слух.

— Когда вы повторили для нас то, что. говорил мужчина, — продолжал Мейсон, — вы как будто цитировали его.

— Ну, я не могу сказать, что передал текст с абсолютной точностью, но смысл сказанного я передал верно.

— Вы имели беседу с окружным прокурором, мистером Кавингтоном, прежде чем явиться в суд?

— Да, сэр.

— Несколько раз?

— Да, сэр.

— Отличается ли содержание, ваших показаний, которые вы изложили ему при первой встрече, от того, что вы представили сейчас суду?

— Ну, он велел мне рассказать о том, что говорил мужчина. Выслушав меня, он сказал, что я не должен излагать общими фразами, как я это делал, что мне придется использовать точные формулировки, то есть передать разговор, насколько это возможно, точно. Я и сделал, как он просил.

— Вы провели ночь в гостинице «Виста де ла Меса»?

— Да, сэр.

— Долго вы находились там?

— Два дня.

— Иначе говоря, этот разговор имел место на вторую ночь вашего пребывания в гостинице? Или это было третьей ночью?

— Это была вторая ночь.

— Скажите, вы пытались дозвониться до вашей жены раньше этим вечером?

— Да, сэр.

— Была ли на это особая причина? Почему вы не связались с ней раньше, в течение дня?

— Я весь день провел в Сан-Диего, пытался найти жилье. Но мне не удалось ни купить, ни арендовать дом. Потом я узнал, что можно жить в Тихуане, переехав через границу, и совершать ежедневные поездки туда и обратно. Я пересек границу и решил остановиться в этой гостинице до тех пор, пока не найду подходящего жилья. Я получил разрешение от мексиканских властей и, наконец покончив со всеми формальностями, решил позвонить жене и сказать ей, чтобы она привезла вещи. Естественно, я хотел, чтобы она собралась как можно быстрее, потому что я не мог оплачивать два дома одновременно и, кроме того, мне хотелось жить со своей семьей.

— Понятно, — ответил Мейсон. — Поэтому вы пошли к телефонной кабине, чтобы позвонить жене?

— Совершенно верно.

— Итак, вы слышали, как пробили часы?

— Да, сэр, там в вестибюле были часы.

— Вы слышали, как часы пробили десять часов?

— Да, сэр, слышал.

— Где вы были в это время?

— Я как раз спустился в холл и направился к телефонной кабине. Я уже звонил жене раньше этим вечером, раза три или четыре, но никто не поднимал трубку. Я рассчитывал, что она будет дома где-то около десяти часов, и решил еще раз попробовать дозвониться.

— В это время вестибюль был освещен? — спросил адвокат.

— Нет, сэр.

— Не был? — переспросил Мейсон, явно удивленный этим обстоятельством.

— Нет, сэр, свет еще горел незадолго до десяти часов, пока женщина, управляющая гостиницей, не сдала последнюю комнату.

Мейсон, улыбаясь, произнес:

— Откуда вам это известно? Уж не хотите ли вы сказать, что она вам рассказала об этом впоследствии? Вы же не могли знать, почему освещение еще не было выключено.